Фото Михаила Чебурашкина

Осенью минувшего года делегация Международного культурного фонда «Soleil», в которую, помимо культурной общественности Латвии, входили и последователи семьи  Рерихов, посетила дом-музей Жанны д’Арк в Орлеане. Встреча проходила в рамках одной из зарубежных программ фонда, цель которой – широкое ознакомление с жизнью великих героев в истории человечества.

Сотрудники музея с удивлением взирали на 40 человек, желавших познакомиться с музеем, посвященным жизни и подвигам Орлеанской Девы. Их удивление переросло в изумление при виде подарков, в частности, журнала «Культура и время» и репродукций картин Николая Константиновича Рериха. Потрясенно рассматривая принадлежащий кисти художника триптих «Жанна д’Арк», они слушали рассказ о великом человеке, всю жизнь трепетно вспоминавшим «прекрасную Францию», именуемую им не иначе, как «колыбелью культуры». О годах ученичества в этой стране под руководством знаменитого мэтра Пюви де Шаванна (его фрески украшают Пантеон, библиотеку Сорбонны), обширной и плодотворной работе по охране культуры, которую вел и Центр Николая Рериха в Париже. О многогранной деятельности выдающегося деятеля культуры современности, в частности, его многочисленных контактах с французскими коллегами, картинах (одна из них, подаренная французскому государству, долгое время висела в галерее «Же де Пом» в Тюильри), литературных эссе в защиту архитектурных шедевров – к примеру, Реймского собора, едва не погибшего в Первую мировую войну...

В свою очередь нам рассказали, что жители Орлеана боготворят свою великую героиню. Каждый год, 8 мая, в день освобождения города (он совпадает с древним праздником Михаила-архангела на горах) самая достойная юная жительница города в боевых доспехах Жанны-Девы, хранящихся в музее, на белом коне торжественно въезжает в Орлеан. В ее эскорте – тысячи орлеанцев с семьями, приветствующие героиню. Под радостный гомон разыгрывается костюмированное действо – знаменитая битва за Орлеан. Все праздники заботливо снимаются на пленку, и их ретроспекцию можно посмотреть на первом этаже музея. Там же выставлены гипсовые фигурки, восстанавливающие «в лицах» наиболее значимые события из жизни Жанны. Вот ее родной дом в деревне Домреми, церковь, поле, а здесь - Шинон, где состоялась встреча с королем Карлом VII, рядом – Руан, площадь у старого рынка с пылающим костром… На втором этаже – панорама Орлеана, скрупулезно воспроизводящая средневековый город XV века. Перед нами – кольцевая крепостная стена, черепичные крыши, деревянные фахверховые дома, задававшие тон в архитектуре того времени. Все это давно уже кануло в Лету – лишь капелла Нотр Дам де Миракль помнит страстную мольбу Жанны о даровании победы, да величавая Луара все также спокойно катит воды под мостом Святого Георга, близ которого развернулось главное действо. В центре зала – макет легендарной битвы за Орлеан. Выключается свет, возникает мягкая подсветка, и оживают гипсовые фигурки в доспехах, с копьями и алебардами. Голос диктора повествует о перипетиях давно минувших дней, а зрители завороженно следят за действом…

А на третьем этаже музея – особая комната. В ней выставлены экспонаты, посвященные людям, создавшим этот музей. Их – трое: президент Франции Шарль де Голль, министр культуры его кабинета Андре Мальро и одна из самых известных историков-медиевистов страны Режин Перну. Представлять первых двух, наверное, не надо. Шарль де Голль – это символ свободной Франции, а его коллега известен как ярый защитник культурного достояния мира. Однажды он произнес такие замечательные слова: «Красота является главной загадкой нашего времени, в которой шедевры Египта объединились со статуями наших соборов, или созданиями ацтеков, а пещеры Индии и Китая с полотнами Сезанна и Ван-Гога – в сокровища мировой цивилизации. В первый раз человечество открыло для себя универсальный язык искусства. Мы ощущаем его силу, хотя до конца не осознаем четко его происхождение. Сокровища искусства представляют собой победу шедевров, созданных человеком, над смертью».¹

Ну а Режин Перну… Предоставим слово нашему соотечественнику, писателю-медиевисту Анатолию Левандовскому, автору блестящего исследования «Пять процессов Жанны д’Арк», приглашенному однажды на коллоквиум, организованный Центром Жанны д’Арк: «На аэродроме Шарль де Голль нас встретила сама мадемуазель². После обязательного «дежане» в маленьком парижском ресторане и чашки кофе в ее уютной гостиной на улице Русселе белый «вуатюр» мадемуазель за час домчал нас в Орлеан. В течение последующих шести дней Орлеанская Дева в своих обоих обличьях крестьянской девушки Жанны, жившей в XV веке, и ученого-эрудита, замечательной женщины XX века, были постоянно со мной. И не только потому, что имя ее много раз звучало на коллоквиуме. …Каждое утро, я просыпался под звон колоколов на башнях Сен-Круа³ с мыслью, что такой же звон будил и Жанну. Отправляясь на коллоквиум утром и возвращаясь вечером, я проходил через площадь Мартруа и видел прекрасную конную статую Жанны работы Фойятье, разную в лучах восходящего солнца и в лучах прожекторов… А с другой «Жанной», с современной Орлеанской девой, я старался проводить максимум времени, свободного от заседаний. И тогда-то постиг всю уникальность этой маленькой женщины, ее поразительный интерес жизни далекого прошлого, ее неизбывную энергию, которой не коснулись годы, ее организаторский талант – ведь этот коллоквиум, собравший ученых со всего света, да и сам Орлеанский центр, был делом ее рук…».⁴ Добавлю – и делом всей ее жизни. Научно-исследовательский Центр Жанны д’Арк создан госпожой Перну в 1974 году. На сегодняшний день этот Центр проводит различные «мероприятия культурно-исторического характера, включая конференции, исторические постановки, радио и телепрограммы и многочисленные тематические выставки»⁵, а также служит уникальным собранием документов, книг, статей о Жанне на всех языках мира. А дом-музей, в котором мы побывали, служит филиалом Центра. Некогда он принадлежал казначею герцога Орлеанского – в нем Жанна прожила несколько дней в апреле-мае 1429 года. Раньше здание находилось в нескольких метрах от нынешнего места, его перенесли, когда в Орлеане прокладывали трамвайную линию. Несущие конструкции, потолочные балки, детали интерьера по крупицам собраны из других сохранившихся домов той эпохи.

У Центра-музея Николая Рериха и Центра Жанны д’Арк – много общего в судьбе. Оба посвящены воистину великим личностям, намного опередившим свое время, оба основаны столь же выдающимися людьми и действуют на общественной основе, и оба постоянно находятся в состоянии «круговой обороны». По причине того, что в наше время стало «хорошим тоном» то, что издревле было делом постыдным, - шельмовать достойных людей. Анатолий Левандовский, потомственный российский интеллигент, сформулировал происходящее так: «Наш век – век парадоксов. Именно он породил некую зловещую эпидемию в исторической науке. Здесь, особенно в послевоенный период, бытует своеобразная мания – сокрушать очевидное, ревизовать устоявшееся, рвать традиции, переиначивать прошлое… В этом мутном потоке «открытий» особенно не повезло крестьянской дочери Жанне, спасшей Францию от иноземного господства в XV веке. Что только не вытворяли с ней новоявленные парадоксалисты! Ее превращали в королевскую сестру, «спасали» от костра, выдавали замуж и наделяли детьми (лже-Жанна, графиня Армуазская - О.С.), … словом, всячески опошляли и «дегероизировали», немало ни смущаясь тем, что оскорбляют самые святые чувства соотечественников. И весь этот бред – ради чего? Исключительно в погоне за сенсацией-однодневкой»⁶.

Однако пасквилянты плохо представляли себе, с кем имеют дело. На защиту Жанны встали преданные сподвижники из настоящего и… далекого прошлого. Режин Перну тут же мобилизовала главный «культурный калибр страны», и отстаивала ее доброе имя с таким пылом, что даже известный историк и писатель Ален Деко, член Французской академии, был вынужден признать: «Конечно, можно было допустить, что Жанна бежала или что ее подменили… Но, увы… Против гипотезы Ж.Гимо и его последователей в газетах и журналах, как грибы после дождя стали появляться статьи Мориса Гарсона, Филиппа Эрланже, Шарля Самарана и Режин Перну. Что же осталось от графини Армуазской после серии этих сокрушительных ударов? Не в обиду будет сказано ее защитникам, но от нее не осталось ничего…»⁷.

А что, собственно, могло остаться от наглой лжи? «Из сообщений уже упомянутого нами «Парижского обывателя» известно, что в августе 1440 года народ мог лицезреть во Дворце при королевском дворе, женщину, которая «в присутствии судебных властей громким и четким голосом призналась, что выдавала себя за Жанну д’Арк. Что она – не Дева, что она обманным путем вышла замуж за благородного рыцаря, родила ему двух сыновей, и что теперь она глубоко раскаивается в содеянном и молит о прощении. Так на глазах парижан рухнула великая легенда. Дальше женщина рассказала, как она убила свою мать, подняла руку на родного отца, а потом отправилась в Рим вымаливать прощение у папы; для удобства она переоделась в мужскую одежду, а по прибытию в Италию участвовала, как заправский воин, в ратных делах. Вернувшись в Париж, она, однако, не пожелала расставаться с доспехами и, поступив в какой-то гарнизон, вновь занялась ратными делами. Быть может все это и побудило ее выдать себя за Жанну д’Арк? Вполне возможно!» ⁸.

Любопытно, что последний штрих в защиту истины поставил верный соратник Жанны, пришедший на помощь спустя… пять веков. Копаясь в Национальном Архиве Франции, коллега Режин Перну, историк Леруа де Ламарш обнаружил бесценный документ. На нем стояла подпись Рене Анжуйского, герцога Лотарингского, боевого товарища Девы. Некогда она вошла во дворец герцогов Лотарингских в Нанси, и когда сеньор, старый герцог, осведомился, что ей нужно, спокойно произнесла: «Вашего зятя, коня, и несколько храбрых мужчин, чтобы повести меня во Францию»⁹. Зять стоял рядом, в упор рассматривая смелую девушку. И никто в целом свете не предполагал тогда, что Провидение на краткий миг пересекло пути двух выдающихся людей XV века. Об одной из них знаменитый историк Жюль Мишле скажет так: «Французы, давайте всегда помнить, что наша родина есть дитя, рожденное сердцем женщины, ее нежностью, слезами и кровью, которую она пролила за нас». Другой вошел в европейскую историю, как блистательная личность эпохи Ренесанса, в одном лице совмещавшая качества правителя, воина, поэта, писателя, математика, художника, музыканта, лингвиста, философа и признанного мудреца. Он стоял рядом с Жанной со дня ее первого появления при дворе Карла VII, бок о бок бился на смерть за Орлеан. И вот… Спустя 28 лет после трагедии в Руане к нему поступило прошение о помиловании «некоей авантюристки, задержанной в Сомюре¹⁰ за мошенничество». В упомянутом документе сказано, что «она долгое время выдавала себя за Деву Жанну, вводя в заблуждение многих из тех, кто некогда видел Деву, освободившую Орлеан от известных врагов королевства». Как заметил Ален Деко, комментируя данный факт, «одного покрытого пылью веков документа оказалось достаточно, чтобы от нее (легенды о спасении Жанны – О.С.) не осталось камня на камне»¹¹.

Время медленно, но верно расставляет все по своим местам. К оклеветанным героям возвращаются их честные имена. Так, недавно развеян еще один стойкий миф средневековья – миф о Синей Бороде. Его прототипом послужил другой верный соратник Жанны, маршал Франции Жиль де Рэ. Тот самый, что некогда, презрев опасность, с горсткой храбрецов, спешил на выручку Деве в Руан, но – опоздал, застав на горизонте лишь зарево костра… Гибель Жанны подкосила его: затворившись в родовом поместье, доблестный воин превратился в отшельника. Позже его казнили якобы за колдовство, но настоящая причина была иной – придворные завистники ненавидели маршала за искреннюю любовь к Деве, к которой тот относился с благоговением, и несметное богатство. В минувшем столетии группа известных общественных деятелей Франции обратилась к президенту Франсуа Миттерану с просьбой санкционировать обстоятельное расследование по этому делу. И вот вердикт: «Доказательства сфабрикованы, маршал де Рэ – невиновен»!

На прощанье сотрудники дома-музея одарили нас множеством материалов, посвященных Орлеанской Деве, и заверили, что триптих Николая Константиновича Рериха «Жанна д’Арк» займет достойное место среди зарубежных экспонатов музея…