Артур Вейзе, г. Иваново.

 

«Уста творящие могут запрещать»

 

Когда в 1989 г. по инициативе С.Н. Рериха был создан Советский Фонд Рерихов (СФР), Святослав Николаевич передал ему (переименованному впоследствии в Международный Центр Рерихов) исключительное авторское право на публичное использование Наследия семьи Рерихов. В заявлении СФР от 23 ноября 1989 г., которое подписал Святослав Николаевич, говорилось:

«Организации и граждане, желающие издавать, переиздавать, цитировать, экспонировать или иным образом публично использовать наследие семьи Рерихов должны это делать только с согласия Бюро Правления Советского Фонда Рерихов и отчислять Фонду часть полученного ими дохода от данной деятельности. Вышеустановленные права распространяются на символику, использующуюся семьей Рерихов». (Сборник «Защитим имя и наследие Рерихов», т.1, М.; МЦР, 2001. С.99).

Передача таких исключительных полномочий Международному Центру Рерихов (МЦР) стала пробным камнем для развивающегося Рериховского движения. Целый ряд организаций и деятелей, уже сделавших себе имя на публичном использовании Наследия Рерихов или только стремящихся к этому, не хотели зависеть ни от МЦР, ни от самого С.Н. Рериха.

Даже сегодня, почти двадцать лет спустя, не утихают вопли возмущения «монополизацией» Наследия. Беззастенчиво попирая волю и авторские права семьи Рерихов, эти представители Рериховского движения очень любят порассуждать о несоответствии земных законов и Космических.

Действительно, земные законы далеко не во всем (мягко говоря) соответствуют небесным или Космическим законам. Разница в том, что Космические законы реагируют на изменения в духовной природе, в энергетике. Земные законы, имея дело с поступками людей, т.е. со следствием, а не причиной, всегда оставляют для зла или, если хотите, для низшей природы человека, многочисленные лазейки. Поэтому исполнять земные законы всегда гораздо проще, чем соответствующие им Космические. К примеру, земные законы наказывают половое насилие, но прелюбодеяние уже не считается нарушением закона. Христос же указывал, что не только сам акт прелюбодеяния, но и любая вожделенная мысль уже ведет человека к погибели (Мф. 5, 28-30).

Среди многих в Космосе существует Закон, согласно которому любой труд, особенно труд творческий, получает соответствующее вознаграждение и в то же время накладывает на творца особую ответственность не только за качество самого творения, но и в отношении его использования.

Слабым земным отражением этих важных истин является Закон об авторском праве. С одной стороны, он гарантирует автору (его наследникам или правоприемникам) защиту от деятелей, считающих, что «мир может быть приватизирован», и позволяет получить законное вознаграждение за свой труд. С другой стороны, этот закон дает возможность, которая для многих авторов гораздо важнее вознаграждения: контроль за законной публикацией своего произведения. Иначе говоря, утверждает право построить судьбу произведения исходя из намерений автора, а не издателей и публики, желающих получить как можно скорее что-нибудь новенькое.

Чего нет в Космосе, так это закона, который позволил бы всем желающим получить свободно доступ ко всем знаниям, каким захочется. Наоборот, через мифы и легенды всех народов мира, через все древние мистерии красной нитью проходит мысль о том, что знание – это самая великая ценность во Вселенной и за пользование ею (особенно в случае эволюционного знания) человек платит особую цену. На Востоке на этом построена традиция ученичества с целой системой испытаний, где ученик на каждой ступени получает доступ только к тому знанию, которое соответствует его духовному развитию.

То, что легко дается, потом мало ценится. И как следствие этого – легкомыслие и безответственность в отношении дальнейшего распространения доверенного. Вспомним, как отозвался Святослав Николаевич Рерих на несанкционированную публикацию книги «Надземное»:

 «Такая самовольная издательская деятельность вызывает во мне глубокую тревогу». (Обращение С.Н. Рериха к рериховским обществам России и других независимых государств. //Сборник «Защитим имя и наследие Рерихов», т.1. М.; МЦР, 2001. С.107).

А ведь те, кто сделал это, возможно, думали, что работают для Общего Блага. Для подобного рода деятелей весьма характерно письмо С. Джуры «О гласности и свободе информации в Рериховском Движении», опубликованное 8.12.06 на сайте общества «Адамант» (г. Ломоносов), которое изобилует подменой понятий и даже откровенной ложью.

 Свою позицию о необходимости свободного доступа к Рериховскому наследию С. Джура пытается обосновать рассуждениями о формах собственности, которые будут установлены в будущем. Однако, форма собственности (платная или бесплатная) сама по себе отнюдь не решает вопрос о доступности того или иного знания. В Живой Этике отмечено, что вопрос формы не имеет принципиального значения. Гораздо важнее решить вопрос об отношении к собственности, и только после этого изменение формы собственности может привести к положительным результатам. Действительно, если сегодня отменить деньги, то некоторые люди ринутся приобретать всевозможные вещи, руководствуясь не целесообразностью, а лишь своими неуемными желаниями. Поэтому и изменение в отношении к собственности (в том числе интеллектуальной) должно идти не в сторону принципа – «все вокруг общее, все вокруг мое», а в сторону повышения ответственности – «не мое, но данное мне на время». Такое отношение предполагает, что каждому рано или поздно придется дать отчет об использовании доверенного и в тоже время смириться по поводу того, что нечто может быть доверено не ему, а кому-то другому.

Но вернемся к письму С. Джуры. С первых строчек подкупает его «честное и благородное» признание, что «не на все книги у нас есть авторские права». Дальнейшее утверждение, что многие европейские издательства приезжают к нему с просьбой о размещении своих книг в Интернет, оставим на совести автора. Гораздо важнее другое – это декларирование «прозрачной», как сейчас принято говорить, позиции сайта в отношении авторских прав: «… если кто-то против размещения его книг в Интернет на бесплатной основе, то и не будем размещать… или уберем, если таковое паче чаяния случилось». Однако, вскоре из письма выясняется, что не все так просто «в Датском королевстве». Прекрасно зная о нежелании МЦР размещать свои книги на сайте «Орифламмы», С. Джура не только не убирает их с сайта, но и готовит к размещению следующие. Таким образом, определение С. Джурой собственной позиции в отношении авторских прав мы можем смело назвать ложью № 1.

Ложь № 2 в письме С. Джуры звучит так: «… говорят, что есть закон о том, что если прошло 50 лет со дня ухода, то авторские права даже по земным законам не могут быть установлены». Если бы это было так, то сейчас любой мог бы совершенно законно опубликовать произведения Л.Н. Толстого или В. Шекспира под своим собственным именем и вообще сделать с ними все, что угодно. В действительности на территории Российской Федерации авторские права регламентируются законом «Об авторском праве и смежных правах» (В редакции Федеральных законов от 19 июля 1995 г. №110-ФЗ и от 20 июля 2004 г. №72-ФЗ). И закон этот гласит:

«Авторское право на произведение науки, литературы и искусства возникает в силу факта его создания» (Ст.9 п.1).

Авторские права можно разделить на три группы: первые принадлежат исключительно автору, по наследству не передаются и после смерти автора ими никто даже не может воспользоваться. Другие, в основном имущественные права, имеют ограниченный срок действия и могут передаваться по наследству или другим лицам и организациям при жизни автора. При этом различают передачу обычных авторских прав и исключительных авторских прав. В третью группу можно отнести бессрочные авторские права, которые тоже наследуются и передаются.

Ложь № 3 продолжает измышления второй лжи: «… в 1967 г. Бернская конвенция определила 50-летний срок охраны авторских прав после смерти автора… Россия рассматривала этот вопрос и оставила этот срок без изменения». А на самом деле:

«Авторское право на произведение, впервые выпущенное после смерти автора, действует в течение 70 лет после его выпуска» (Ст.27 п.5). «Право авторства, право на имя и право на защиту репутации автора охраняется бессрочно» (Ст.27 п.1).

Таким образом, срок действия авторского права на «Письма Е.И. Рерих», издаваемые МЦР, по закону истекает через 70 лет после выхода последнего тома.

Специально для С.Джуры и ему подобных можно привести Ст.48 п.1:

«Незаконное использование произведений или объектов смежных прав либо иное нарушение предусмотренных настоящим Законом авторского права или смежных прав влечет за собой гражданско-правовую, административную, уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации».

Конечно, столько лжи на одной странице отнюдь не красит «борца за истину и свободу». Чтобы спасти положение и повысить собственную «социальную оценку», он пытается «напустить тумана» и создать впечатление условности и хаотичности «земных законов». Именно на это направлены рассуждения С. Джуры о том, почему в обычные библиотеки можно помещать книги без разрешения МЦР, а в электронную библиотеку «Орифламмы» нельзя? Но правильный ответ на этот вопрос дает все тот же закон «Об авторском праве и смежных правах», который говорит, что для охраны авторских прав библиотеки обязаны создать условия, исключающие возможность копирования произведений, выраженных в цифровой форме (Ст.19 п.2). Может ли С. Джура создать такие условия? Хочет ли?

И уж совсем иезуитской выглядит словесная эквилибристика С.Джуры по поводу того, что размещение в Интернет не является публикацией, а значит, не нарушает авторские права. Но закон говорит не о публикации, а о правомерном или неправомерном обнародовании произведения, которое может производиться разными способами (Ст. 4).

Зато как много разговоров про «агрессивность» МЦР и утверждений, что кроме него никто ничего не запрещает. Но ведь запрещать может только обладатель исключительных авторских прав. На нашей планете таким правом в отношении Наследия обладает только одна организация – МЦР. Еще Эзоп рассказал басню как лиса, будучи не в состоянии достать виноград, стала говорить, что он слишком зеленый. Так и здесь – легко говорить о бесконтрольной доступности Наследия, не обладая на него никакими правами и не неся никакой ответственности. Такие деятели и есть истинные прихватизаторы. Всматриваясь в их рассуждения о судьбе Наследия, мы увидим великое множество «я считаю», «по моему мнению» и т.п., но не встретим попыток понять, какой видели эту судьбу сами Рерихи. Если их миссия заключалась лишь в «оповещении человечества» и «передаче знаний», полученных от Учителей, то почему же они сами все это не опубликовали? Время и возможности у них для этого были. Почему С.Н.Рерих предупреждал:

 «Время публикации ряда работ, к которым были причастны мои родители Елена Ивановна и Николай Константинович Рерихи, еще не пришло»? (Обращение С.Н.Рериха к Рериховским обществам России и других независимых государств. //Сборник «Защитим имя и наследие Рерихов», т.1, М., МЦР, 2001, С.107-108).

Если собрать разбросанные по книгам Учения, письмам и документам представления о задачах Наследия самих Рерихов, то перед нами развернется величественная панорама Плана рождения нового, духовного человечества, в процессе которого Наследию отводится ведущая роль.

Воистину, «система Господня вне обычая человечества». Так неужели навязываемое Рериховскому движению мнение каких-то гипертрофированных «Я», работающих над повышением собственной «социальной оценки», мы должны поставить выше Воли Рерихов в отношении Наследия?!

Что же касается надписи «все права защищены…», помещенной на книгах МЦР, которая вызывает особую неприязнь «борцов за истину и свободу», то ведь она попросту дублирует значок обладания исключительных авторских прав – букву «с» в круге. Любой нормальный образованный человек, увидев этот значок, сразу поймет, что права защищены. А вот для «непонятливых» пришлось сделать такую надпись, чтобы они задумались о том, что

«Обладатели исключительных прав вправе требовать по своему усмотрению от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: - в размере от 10 тысяч рублей до 5 миллионов рублей… Обладатель исключительных прав вправе требовать выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования произведений либо за допущенные правонарушения в целом. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения вне зависимости от наличия или отсутствия убытков» (Ст.49 п.2).

Не пора ли задуматься?

 

Дата публикации: 16.01.2007 г.

 

На главную страницу

 

 


Яндекс.Реклама:
Hosted by uCoz