Артур Вейзе, г. Иваново

 

Сокровище данное сберегите!

 

 В этом году исполняется 10 лет со дня полного открытия Центра-Музея им. Н.К. Рериха в Москве, (частичная экспозиция была открыта 15 лет назад) и слова Николая Константиновича Рериха, сказанные им к 10-летию Нью-Йорского Музея удивительным образом перекликаются с нашим временем: «Дорогие сотрудники, я не собираюсь хвалить Вас, ибо можно ли хвалить человека, который всецело предан идее Культуры? Можно ли хвалить за честность? Можно ли хвалить за духовность и воодушевление красотою? Ведь это все основы человеческие, вне которых никто и не мог бы считаться культурным работником. Похвала всегда относительна, но факт незыблем! И вот теперь в памятный день десятилетия трудной работы во имя Культуры мне хочется отметить то, что несомненно.

 Оборачиваясь назад, на все труды, на все битвы с невежеством, бросается в глаза, что работа созидательная шла безостановочно. Это не похвала, это только выявление факта истинной духовной доблести. Можем ли мы сами себе назвать хотя бы один год, проведенный в покое и самоуслаждении? Можем ли мы назвать хотя бы один месяц из этих 120 месяцев, когда бы не укреплялось уже сделанное и не устремлялись бы мысли к новым областям культурного поля.

 Тут-то мы и можем, положа руку на сердце, сказать, что не было такого года, не было такого месяца и даже недели, когда бы мысли и труд не слагали новых возможностей. Не было того дня, когда бесчисленные препятствия не были бы обращаемы во благо. Это сознание безостановочной устремленности беспрерывного созидательного труда – поистине должно быть знаком сегодняшнего дня». [1]

 «Так же точно теперь, вступая в новое Десятилетие, посмотрим вперед и наметим новые вехи, по которым пойдет развитие. Подчеркиваю «Развитие», ибо можно или развиваться, или разрушаться, но не стоять на месте […] Созидательно мы должны смотреть вперед. Прежде всего, скажем о центральном Учреждении нашем. Скажу, как я понимаю Музей наш. Музейон, Музей не есть мертвое хранилище, не сокровище скупца, Музей неразрывен с понятием Культурного Центра». [2]

 Через полгода Николай Константинович снова вернулся к идее Музея: «Когда вы слышите слово Музей, вы понимаете его как складочное место тех или иных редких предметов. И, как всякое складочное место, это понятие вызывает в вас некоторую долю мертвенности. И это ограниченное понятие музея-хранилища, складочного места так глубоко вошло в наше понимание, что когда вы произносите понятие в первоначальном значении, а именно Музейон, то никто уже не помнит, что вы хотите этим сказать». [3]

 Это понятие ввели в культурный оборот человечества древние греки, однако в античном мире оно никогда не употреблялось по отношению к собранию предметов. Древнегреческое слово «Музейон» в буквальном переводе означает «место, посвященное музам», то есть святилище муз.

 Как союз во имя служения Аполлону и Музам создавалась Академия – знаменитая философская школа Платона, объединяя в своих стенах разнообразные науки. Музейон существовал и при философской школе Аристотеля – Ликее. Александрийский Музейон был основан Птолемеем I и представлял собой одновременно и научное и сакральное объединение ученых. Он занимал часть дворцового комплекса Птолемеев и включал в себя собственно музейон, то есть святилище муз, комнаты для обитателей пансионата, зал для совместной трапезы, крытую галерею с сидениями для чтения лекций, а так же «место для прогулок», которое, с тех пор стало неотъемлемой принадлежностью любого философского и научного учреждения. Со временем здесь появилась коллекция растений и животных в садах, залы для препарирования трупов и обсерватория. Здесь географ и математик Эратосфен измерил земной радиус, астроном Гиппарх описал 850 неподвижных звезд, а врач Герофил открыл нервную систему и артериальную сеть. Здесь творил поэт Каллимах, математик Эвклид и Аристарх Самосский, прозванный «Коперником античности». Предполагают, что именно в составе Музейона находилась и знаменитая Александрийская библиотека, считавшаяся самым крупным книгохранилищем античности.

 Когда в эпоху Средневековья канули в небытие многие традиции и институты античного мира, понятие «Музейон» вышло из употребления. Вторую жизнь ему подарила эпоха Возрождения, но при этом наполнила новым смыслом. Музеем сначала начали называть коллекции памятников античности и произведений искусства, а затем и всего, что воспринималось в качестве редкости и диковины. В эпоху просвещения в трактовке Музея появился новый аспект: из собрания, доступного лишь немногим, он становится учреждением, открытым для широкой публики, и его определяющим признаком становится не только наличие коллекции, но и ее показ.[4] К концу ХIХ века завершается формирование этого типа музеев, но век ХХ поставил перед человечеством новые задачи.

 «Уже в предвидении Армагеддона, Мы приступили к распространению советов о лучших способах охранения мировых сокровищ. Мы знаем, что силы тьмы приложат все усилия, чтобы воспрепятствовать этому спешному указу. Силы тьмы отлично понимают, сколько мощных эманаций излучают предметы искусства. Среди натисков тьмы такие эманации могут быть лучшим оружием.

 Силы тьмы стремятся или уничтожать предметы искусства, или, по крайней мере, отвратить от них внимание человечества. Нужно помнить, что отвергнутое, лишенное внимания произведение не может излучать свою благотворную энергию. Не будет живой связи между холодным зрителем или слушателем и замкнутым творением». [5]

 Большинство существующих музеев и, в первую очередь, государственные музеи, уже не отвечали новым требованиям. Экспонаты в них Н.К. Рерих называл «бедными узниками», а сами музеи – «темницы искусства доподлинные». Разрабатывая идею музея будущего, Николай Константинович писал: «Прежде всего, Музейон есть Обитель всех родов Прекрасного, и вовсе не в смысле лишь сохранения тех или иных образцов, но в смысле жизненного и творящего применения их». [6]

Воплощая в жизнь свои представления, он в 1924 году инициирует в Нью-Йорке создание прототипа музея будущего. Возникнув позже других организаций, основанных Н.К. Рерихом в США, таких как Институт Объединенных Искусств и Международный Центр Искусств, Музей в соответствии с замыслом Николая Константиновича, становится центральным Учреждением. Музыка и живопись, национальная культура народов мира и различные ремесла, широкая издательская деятельность и педагогика – лишь часть огромной сферы деятельности Нью-Йоркского Музея. Впоследствии в эту сферу войдут научные изыскания Института гималайских исследований «Урусвати», и борьба за сохранение мировых культурных ценностей в виде усилий по продвижению Пакта Рериха. В здании Музея разместилась гостиница, «чтобы люди, приобщившиеся к благим задачам Культуры, могли иметь между собой возможно большее общение».[7] Более 50-ти Рериховских организаций в разных странах мира находились в постоянном контакте с Музеем и координировали с ним свою деятельность…

 Предательство и захват Музея Л. Хоршем, доверенным сотрудником Николая Константиновича, отразились и на работе всех связанных с ним организаций. Деятельность Международного Центра Искусства и Института Объединенных Искусств была подорвана, и они прекратили свое существование. Институт «Урусвати» вынужден был прикрыть свои экспедиционные проекты, а через несколько лет был полностью законсервирован.

 В 1948 году, героическими усилиями американских сотрудников, Музей имени. Н.К. Рериха в Нью-Йорке был возрожден, однако, нового импульса в развитии других Учреждений так и не последовало. В 1948 году заглохла АРКА («Американо-Русская Культурная Ассоциация)», с течением времени прекратились и усилия по продвижению Пакта Рериха. Общекультурная деятельность Музея продолжала сокращаться. В 1995 году в стенах Музея прекратили свою работу ежемесячные выставки молодых художников. И сегодня Нью-Йорский Музей представляет из себя типичный «музей одного художника», со всеми присущими такому музею ограничениями, против которых так решительно выступал Николай Константинович.

 Почему же это произошло? Разве Святослав Николаевич Рерих, вместе с отцом так много усилий положивший на создание первоначального Музея и развертывания деятельности Международного Центра Искусств, не мог влить свежую струю после ухода родителей?

 «Каждый позванный получит всю чашу. Если он не примет вестника, он получит часть сужденного. Если ему не вместить этой части, ему будет дана частица разделенная, так каждый отмерит». [8]

 Елена Ивановна Рерих считала, что Америка отвергла великий сужденный дар, и это не могло остаться для страны без последствий. В то же время идея создания Музейона никогда не покидала Рерихов…

 После ухода из жизни Николая Константиновича судьба Наследия встала особенно остро перед оставшимися членами семьи. Именно тогда Елена Ивановна провозгласила свою знаменитую формулу: «Наш Светлый любил давать и никогда не заботился, что будет с его творениями и вещами, но мы должны всячески охранить его духовное наследство». [9] Под духовным наследством Елена Ивановна понимала плоды творчества Николая Константиновича и, в первую очередь, картины.

 «…именно в этих картинах Великий Владыка видит основу для Искусства Будущего». [10]

 «Вы знаете насколько Великий Владыка ценил картины Н.К. […] как называл его лучшим современным художником, как хотел утвердить его искусство по всему Миру, чтобы напитать души, ищущие и жаждущие Красоты». [11]

 Но путь к такому всемирному утверждению был указан на первый взгляд совершенно неожиданный – концентрация и собирание воедино всего Наследия.

 «…главное – собрать весь материал, касающийся деятельности Н.К., как прошлых лет, так и последнего времени». [12]

 «Часто мечтаю, стремлюсь как можно скорее утвердить собирание «Наследства Моего». Явно, все творчество уявилось под инициалами Р.М., и Вы, родные, знаете значение их мировое. Сейчас я особенно остро чувствую это Творчество. И когда говорится «Мое Наследие», мое сердце трепещет и горит, ибо знаю великую Истину и Мистерию этого творчества Неповторяемого!!» [13]

 «Ганди, после своего убийства, стал Спасителем и Отцом народа, но еще большим станет наш Светлый, когда будет собрано воедино (выделено мной - А.В.) все им созданное и оповещенное во Благо человечества». [14]

 «Как к этому приступить сейчас, еще трудно решить, ибо даже хранение оставшихся его картин еще не может быть решено. Весь мир может оказаться в пламени пожаров, где то место, которое окажется наиболее безопасным? Повезем в Новую Страну, но сколько останется по городам и музеям в Индии и Европе! Уцелеют ли? Что сделает Америка с доставшимися и похищенными ею сокровищами? Последний ее акт был выкидывание из Музея сокровищ, приобретенных на общественные деньги. Пока что никто не превзошел Америку в таком акте». [15]

 «…мы должны будем собрать разбросанные творения нашего Родного, Светлого. Потому я так стремлюсь оказаться в Новой Стране и там начать работать в этом направлении. Ведь это собрание необходимо поставить на твердое и широкое основание, но основание справедливое, ибо мы не можем отбирать эти творения из музеев и собраний, где их ценят, и любят, и умеют охранить. Но многие частные владельцы будут желать их продать, и это надо умеючи проследить и, если где нужно, спасти от разрушения. Не будем питать иллюзий, что это удастся в ближайшем будущем. Нет, перед нами трудные годы». [16]

 «И, конечно, Великий Владыка имеет План, как собрать картины, как создать памятник такому исключительному художнику, Мыслителю и представителю великой человечности в эпоху наибольшей бесчеловечности». [17]

 И такой памятник возник в конце ХХ века на карте города Москвы. На исходе 1980-х гг. Святослав Николаевич Рерих, соединив идеи Николая Константиновича о Музейоне и мысли Елены Ивановны о судьбе Наследия, основал в «Лучшей Стране» Центр-Музей имени Н.К. Рериха.

 Здесь в просторных и светлых залах нашла отражение вся многообразная деятельность семьи Рерихов. Постоянно сменяемые выставки молодых художников и художников–космистов, концерты классической музыки и спектакли Оптического театра, поддержка молодых дарований в сфере искусства и ежегодные научно-общественные конференции придают Международному Центру-Музею имени Н.К. Рериха (МЦР) неповторимую атмосферу Музеона.

 В стенах Центра-Музея ведущими специалистами РАЕН, МГУ и научными сотрудниками МЦР читаются лекции, посвященные Рериховскому Наследию, вопросам мировой культуры; проводятся научные семинары, где поднимаются проблемы развития современной философии, науки и искусства. Здесь Академией реставрации регулярно проводятся учебные занятия для студентов-архитекторов и специалистов реставраторов.

 Подобно первоначальному Музею имени Н.К. Рериха в Нью-Йорке, Центр-музей в Москве стал центральным Учреждением для целого ряда организаций. Центр гуманной педагогики, Международная Лига защиты Культуры и Объединенный Научный Центр проблем космического мышления уже вносят свой вклад в развитие Культуры будущего. Более сотни Рериховских организаций в разных странах мира объединились вокруг Центра-Музея. Основанный Святославом Николаевичем, Центр оказался настолько необычным, что даже среди рериховцев многие так и не смогли ни принять его, ни осознать значения произошедшего. До сих пор под маской заботы о сохранении Наследия, раздаются призывы уничтожить существующий Центр-музей и создать на его базе музей государственный. Но может ли музей государственный воплотить мечту Н.К. Рериха о Музейоне? Не превратятся ли там в «бедных узников», лишенных света, и творения самого Николая Константиновича? В состоянии ли государственный музей «поставить на твердое и широкое основание» собирание Наследия по всему миру? Ведь даже сегодня, когда наше государство имеет избыток денежных средств, финансирование музеев осуществляется им в размерах, достаточных, в лучшем случае, для их скромного поддержания. Более того, осмелюсь утверждать, что собирание Наследия для государственного музея невозможно в принципе.

 В связи с этим мне вспоминается одна история. В конце Х1Х - начале ХХ века в нашем городе жил замечательный человек – собиратель, меценат Дмитрий Геннадиевич Бурылин. Диапазон его собирательских интересов был чрезвычайно широк: искусство Древнего Египта, Греции, Рима, Средней Азии и стран Востока, культовое искусство, книжное дело, нумизматика, археология, текстильное производство. Размах его деятельности сравним с масштабами П.М.Третьякова. Так же, как и Павел Михайлович, Д.Г. Бурылин завещал свое собрание городу с единственным условием – не разделять его. Вот только умер он уже при советской власти, когда воля дарителей мало значила по сравнению с «государственными интересами». В результате лучшие монеты и уникальная масонская коллекция, отражающая историю всех масонских лож, отправилась в Эрмитаж; одна из лучших в России коллекций предметов буддийского культа – в музей Востока. Коллекции искусства Древней Греции и Рима были переданы в Керчь и Херсон, а то, что осталось – разделили по музеям Ивановской области.

После смерти П.М. Третьякова его Галерея стала, по сути, общественным музеем. В результате она не только сохранила свою целостность – специальная комиссия продолжила дело Павла Михайловича. Сегодня Третьяковская Галерея - это культурный центр мирового значения у дверей которого выстраиваются длинные очереди желающих приобщиться в свету русского искусства, а имя Павла Михайловича известно во всех странах. Но многие ли знают о Д.Г. Бурылине?

 Я не стал бы так подробно останавливаться на этом, если бы это был просто частный случай. К сожалению, среди государственных музеев это стало системой. Даже «Третьяковка» после национализации не избежала общей участи – только ивановские музеи получили из ее собрания более 100 первокласных полотен. Дела давно минувших дней? Но и сегодня происходит то же самое!

 Известный русский художник А.И. Морозов, создавший мощный и своеобразный художественный метод, все свое творческое наследие и архив завещал городу Иваново. Был создан музей А.И. Морозова, но творческое наследие разделили, и большая его часть оказалась в другом музее… В это трудно поверить, но сегодня любой экспонат из любого государственного музея может быть взят по указу вышестоящего чиновника и передан другому музею, да и не только. Сколько уже единиц хранения оказалось в собственности РПЦ и в частных коллекциях!

 В этих условиях не то, что собирание Наследия Рерихов, но даже сохранение целостности коллекций картин Н.К. и С.Н. Рерихов в государственном музее вызывает серьезные опасения.

«Многие организации и люди непременно будут просить и требовать какие-либо части наследия. При этом они будут ссылаться на данные им обещания или будут думать, что они могут наилучшим образом этим наследием распорядиться. Мы, однако, должны проявлять твердость и стремиться к тому, чтобы наследие сохранило сою целостность…» (Из обращения С.Н. Рериха к членам Правления СФР). [18]

Много говорят о стабильности государственных музеев. Но эта стабильность может быть перечеркнута одним росчерком пера чиновника из Минкульта. Так в одночасье рухнула стабильность Костромского историко-архитектурного музея-заповедника. Похожая судьба ожидает музей-заповедник «Рязанский Кремль».

 В Иваново музеи уже который год лихорадит от различных объединений и разъединений, которые начинаются с приходом к власти каждого нового губернатора. При этом постоянно перемещаются не только музейные кадры, но и фонды.

 Необходимо также сказать еще об одной особенности современной музейной системы. В государственных музеях руководство назначается вышестоящими чиновниками и там совершенно невозможно гарантировать выполнение справедливого пожелания С.Н. Рериха: «Нельзя допустить, чтобы в Фонд пришли посторонние делу Рерихов бездушные люди, которым все равно каким делом руководить». [19]

 Очень ярко это бездушие государственных чиновников проявилось во время празднования 100-летнего юбилея со дня рождения С.Н. Рериха, когда МЦР оказался единственной организацией, приложившей все усилия для того, чтобы достойно отметить эту дату в нашей стране.

 Свободный доступ к архиву – еще одна область мифотворчества сторонников государственного музея Н.К. Рериха. В многочисленных статьях и открытых письмах они активно внедряют в сознание рериховцев мысль о необходимости придать архиву государственный статус для развития рериховедения. Поскольку архивы имеют дело с первоисточниками, посмотрим, что было сделано в этом направлении. Обратимся к фактам. Сегодня только в государственных архивах Российской Федерации фонды, связанные с именем Николая Константиновича Рериха насчитывают тысячи единиц хранения. Много ли документов опубликовали эти архивы? Ни одного. И не будут публиковать, поскольку это не входит в их обязанности. Тогда быть может многочисленные (как нас уверяют) исследователи рериховского наследия активно разрабатывают эту область? Ничуть не бывало. В то же время, МЦР за немногие годы своей деятельности опубликовал более пяти тысяч писем, статей и документов нигде ранее не издававшихся! Эта цифра на порядок выше опубликованного из фондов государственных музеев всеми исследователями за все годы существования рериховедения в нашей стране. А если принять во внимание уже объявленные МЦР публикаторские планы, то почитатели семьи Рерихов получат в ближайшие годы в изданном виде, по меньшей мере, такой же массив первоисточников!

Можно не сомневаться, что в случае передачи фондов МЦР государству, эта полноводная река Знания моментально иссякнет.

 Кроме того, в государственном музее невозможно действенное соединение художественного творчества Н.К. Рериха и философского учения Живой Этики. Может ли кто-нибудь себе представить существование в таком музее зала Живой Этики или, тем более, зала Учителей? Ни одна государственная инстанция такой концепции музея не утвердит.

Е.И. Рерих писала: «Но Книги Учения, Учения Огненного я не хотела бы отрывать от Творчества Картин, ибо Творчество – Едино. Творили и Творим вместе. Фонд Рериха и был бы таким Учреждением. Мечта эта должна осуществиться, и, конечно, ближе всего – в Лучшей Стране!» [20] Мечта Елены Ивановны смогла осуществиться только в Музейоне, основанном Святославом Николаевичем Рерихом.

Елена Ивановна напоминала о необходимости сбора всех отзывов и всех публикаций о Николае Константиновиче, о составлении списка всех его картин, и сама начала работу в этом направлении. Сегодня МЦР, выполняя волю Елены Ивановны, собрал и опубликовал воспоминаний о членах семьи Рерихов больше, чем все остальные рериховские организации вместе взятые. Он подготовил и издал библиографические указатели произведений Н.К., С.Н. и Ю.Н. Рерихов. Продолжается работа над созданием полного каталога картин Н.К.Рериха. Фонды Центра-музея ежегодно пополняются, и это единственное место на нашей планете, где собирается Наследие Рерихов. Невероятно много сделано МЦР в деле распространения и популяризации Пакта Рериха, и, в то же время, в выполнении Указания Святослава Николаевича: «Несите высоко Знамя Учения и наших Учителей, не давайте его использовать в неблагих целях». [21]

 «Следует собрать полный сборник всех его (Н.К.Рериха – прим. А.В.) статей и все обращения к разным странам в связи с Пактом и все ответы на них» [22], - это Указание Елены Ивановны Рерих так и не было выполнено американскими сотрудниками, зато осуществлено МЦР.

 Этот список можно продолжать еще долго. Новая педагогика, новая наука, новое искусство – Международный Центр Рерихов вносит неизмеримый вклад в осмысление и развитие всех этих областей. Возникает естественный вопрос: как же удается ему не только сочетать столь разнообразные области и задачи, но и добиваться в них, во всех одновременно, серьезных результатов сравнимых, а зачастую и далеко превосходящих результаты усилий всего Рериховского движения?

 Николай Константинович, в связи с первоначальным Музеем, отмечал одну очень интересную особенность Музейона: «Как тесно связана жизнь Музея с Институтом Объединенных искусств, с выставками Международного Центра и с Театром. Как в природе мир растительный взаимно питает друг друга, так и все эти ветви не отягощают ствол, но наоборот, дают новую жизнеспособность всему древу». [23] Живая Этика дает еще более глубокое объяснение этому феномену утверждая, что только полное принятие сужденного дара возносит по ступеням эволюции, но довольствование «разделенной частицей» приводит к разнообразным уклонениям.

 «Спросите: «Как же поступить, чтобы не замарать частицу избранную?» Могу дать совет: вместо частицы примите всю чашу Общего Блага. Этот прием защитит вас от всех нечистот». [24]

 МЦР принял «всю чашу Общего Блага» и стремится воплотить в жизнь все Указания Рерихов. И тем ценнее пример деятельности Центра.

При его создании Святослав Николаевич сделал все от него зависящее, чтобы показать, что новая организация не будет рядовым рериховским центром. И передача исключительных полномочий по использованию Наследия, и согласие стать почетным Президентом Международного Центра, и публичный отказ от председательства в других организациях – все было направлено на утверждение новой организации, как фокуса, центра всего Рериховского движения. В письме «Медлить нельзя» Святослав Николаевич видит Центр «координирующим началом, своего рода штабом, причем международного плана». [25]

 Следует напомнить, что «штаб» - слово немецкое и имеет двойное значение. В первом значении – это орган управления войсками, помогающий командиру выполнять стоящие перед ним задачи. Во втором значении «штаб» означает высший руководящий орган в общем смысле.

Как здесь не вспомнить слова Святослава Николаевича: «Международный Центр Рерихов […] стал той организацией, через которую (выделено мной – А.В.) я могу обращаться и сотрудничать с рериховскими организациями». [26]

Рериховское движение должно напрягать силы для исполнения Указов, ведь много уже сделано, но еще больше дел впереди.

 «Подумайте, родные, сколько творчества, строительства перед нами! Нужно все донести, все собрать, заложить основы новой науки, построить Город Знания и водрузить Знамя Мира – Знамя Сил Света! [27]

К сожалению, Рериховское движение сегодня развивается не так, как это видел Святослав Николаевич, и в истоке этого уклонения лежит инертность, а зачастую и прямой отказ части движения признать Фокус, заложенный С.Н.Рерихом. Но необходимо помнить, что достичь выполнения Указов можно только вместе с МЦР.

 Сокровище данное, надо сберечь!

 

 

Примечания:

 

 

 

1. Рерих Н.К. Твердыня пламенная.- Рига: Виеда, 1991. с.199-200.

2. Там же, с.202.

3. Там же, с.240.

4. Юренева Т.Ю. Музееведение. – Академический проект, 2003.

5. Надземное, 122.

6. Рерих Н.К. Твердыня пламенная.- Рига: Виеда, 1991. с.240.

7. Рерих Н.К. Врата в Будущее. – Рига: Виеда, 1991. с.222.

8. Озарение, 3. V.16.

9. Рерих Е.И. Письма в Америку. Т.3.- М.: Сфера, 1996. с.18.

10. Рерих Е.И. У порога Нового Мира. – М.:МЦР, 2000. с.348.

11. Рерих Е.И. Письма в Америку. Т.3.- М.: Сфера, 1996. с.206.

12. Там же, с.10.

13. Там же, с.271.

14. Рерих Е.И. У порога Нового Мира.- М.:МЦР, 200. с.307.

15. Рерих Е.И. Письма в Америку. Т.3.-М.:Сфера, 1996.с.18.

16. Там же, с.69.

17. Там же, с.206.

18. Защитим имя и наследие Рерихов, Т.1.-М.:МЦР, 2001. с.1.

19. Там же.

20. Рерих Е.И. Письма в Америку. Т.3.-М.: Сфера, 1996. с.272.

21. Рерих С.Н. Письма. Т.2.-М.:МЦР, 2005. с.382.

22. Рерих Е.И. Письма в Америку. Т.3. – М.: Сфера, 1996. с.10.

23. Рерих Н.К. Твердыня пламенная. – Рига: Виеда, 19901. с.204.

24. Озарение, 3.V.17.

25. «Советская культура», 29 июля 1989 г.

26. Рерих С.Н. Письма. Т.2.-М.: МЦР, 2005. с.381.

27. Рерих Е.И. Письма в Америку. Т.3.-М.:Сфера, 1996. с.58.

 

 

31.03.2007 г.

 

На главную страницу