Александра Федотова

Кто разбазаривает наследие Рерихов?

 

Вокруг знаменитого Музея в Москве

развернулась нешуточная схватка

 

Недавно через российские СМИ известные деятели науки и культуры обратились к президенту России В. Путину. Поводом к обращению послужил предстоящий 100-летний юбилей выдающегося соотечественника — художника и мыслителя Святослава Николаевича Рериха. Несмотря на взаимную договоренность правительств России и Индии, у нас в стране, в отличие от Индии, еще не только не началась подготовка к празднованию юбилея, но даже не создана государственная комиссия для этой подготовки. Нежелание Минкульта РФ с достоинством отметить юбилей С.Н. Рериха, видимо, связано с его многолетней борьбой против детища Рериха — Центра-музея имени Н.К. Рериха, одного из самых популярных музеев в столице. О пружинах конфликта, который, как говорится в обращении, «грозит уничтожением наследию Рерихов», мы беседуем с генеральным директором Международного центра-музея имени Н. К. Рериха, главным редактором журнала «Культура и время» Людмилой Васильевной ШАПОШНИКОВОЙ.

 

—    Людмила Васильевна, что не поделили между собой министер­ство и музей?

— Проблема не в дележке. Проблема в исполнении завеща­ния Святослава Николаевича Ре­риха. Еще в 1989 году он написал письмо, в котором предлагал со­здать музей имени своего отца — Николая Константиновича Рери­ха. Этому музею он предлагал пе­редать наследие своих родителей, но при одном условии — музей должен быть негосударственным и иметь общественный статус.

— Почему он настаивал на этом?

— В стране шла перестрой­ка, а он — человек вперед смотря­щий, провидец — понял, что до­вериться государству — большой риск. У него к этому времени был не лучший опыт взаимодействия с нашим государством. В СССР к тому времени уже было создано несколько общественных фондов — Фонд культуры, Детский фонд, Фонд мира. Святослав Рерих не хотел, чтобы музей подчинялся Министерству культуры и Государственному музею Востока, пи­сал, что это подчинение «сузит выполнение культурных задач».

Он предлагал создать и фонд для содержания будущего музея. В конце 1989 года вышло постанов­ление Совмина СССР. Правительство поддержало идею создания общественного Советского Фонда Рерихов и Центра-музея имени Н.К.Рериха как основной базы фонда. Фонду были даны опреде­ленные привилегии: например, освобождение от пошлин при ввозе и вывозе, освобождение от нало­гов и так далее. Это были суще­ственные экономические приви­легии, которые мы должны были использовать для того, чтобы фонд заработал. В ноябре, после выхода постановления, в Москву приехал сам Святослав Николаевич. Он к этому времени был уже не очень здоров, перенес две операции и, конечно, обрадовался, узнав, что дело пошло. Он встретился с пре­зидентом СССР Михаилом Горба­чевым — говорили о Фонде Рери­хов. Святослав Николаевич при­гласил меня приехать в Бангалор, чтобы, как он обозначил, «пора­ботать с наследием». Я работала в Индии три месяца, готовя насле­дие к вывозу в СССР. Для этого президент СССР предоставил спе­циальный рейс.

В привезенное наследие Н.К. и Е.И. Рерихов входили кар­тины, обширный архив, личные вещи, реликвии, библиотека. Мосгорисполком предоставил Святославу Николаевичу под му­зей усадьбу Лопухиных в Малом Знаменском переулке Москвы, возле Музея изобразительных ис­кусств им. А.С.Пушкина.

— Разве может Минкульт вы­ступать против музея? В чем же причина конфликта?

— Еще в 1974 году Святослав Николаевич привез в Москву свои картины и картины отца на юби­лей Николая Константиновича Рериха, которому в том году исполнилось 100 лет. Юбилей отме­чался на правительственном уров­не. После юбилея Рерих оставил картины (288 полотен) на попе­чении Министерства культуры. Они экспонировались в нашей стране. В 1990 году, когда Святос­лав Николаевич оформлял доку­мент на передачу наследия Совет­скому Фонду Рерихов, он включил в этот документ и картины, остававшиеся в СССР на попече­нии Министерства культуры. Мы обратились в министерство с просьбой передать нам эти карти­ны. И вот уже 15 лет все обраща­емся. Министры меняются, а ве­домство под разными предлогами продолжает удерживать у себя не принадлежащие ему картины.

— Под какими предлогами?

— Сначала говорили, что кар­тины у нас хранить негде. Мы тог­да действительно ремонтировали усадьбу, находившуюся в полураз­рушенном состоянии. Но нам уда­лось договориться с Музеем МВД об аренде части его хранилища. Подписали договор, принесли его в Министерство культуры. Замес­титель министра культуры Т.X.Никитина пообещала вернуть нам картины в недельный срок. Но проходит неделя, другая — и никакого движения. Через некоторое время выяс­няется, что министер­ство создало комиссию, которой предстояло ре­шить, можно ли пере­везти картины Рерихов из Музея Востока, ко­торые находились там на временном хране­нии, в Музей Н.К.Ре­риха.

Решение комис­сии было не в нашу пользу, как и следовало ожидать. В 1992 году С.Н.Рерих написал президенту России Б.Н.Ельцину письмо с просьбой передать Му­зею Н.К.Рериха кар­тины, «незаконно удер­живаемые Музеем Вос­тока». Ельцин дал Минкульту поручение, ко­торое так и не было ве­домством выполнено. После смерти Святос­лава Николаевича в ян­варе 1993-го ситуация еще более обострилась. Не прошло и месяца, как Музей Востока, при содействии Минкульта, включил коллекцию картин Рерихов в го­сударственную часть музейного фонда. Это было сделано незакон­но, т.к. соответствующих доку­ментов ни у Минкульта, ни у Му­зея Востока не существовало...

Наконец, в 2001 году мы по­дали в Арбитражный суд г.Моск­вы иск с требованием возвратить картины. У Министерства куль­туры как ответчика не было ника­ких документов, подтверждающих права на картины.

— Арбитражный суд вас защи­тил?

— Наоборот. Арбитражные суды всех уровней выносили одно и то же решение — наш фонд не та организация, которая имеет право на эти картины.

— И на каком основании?

— Да потому что прежде мы были Советским Фондом Рерихов. А после распада СССР в 1991 году переименовались в Между­народный центр Рерихов (МЦР). Мол, Святослав Рерих наследие передавал Советскому фонду, а не Международному центру. Но у нас-то, кроме названия, ничего не изменилось — мы являемся за­конными правопреемниками, что еще раз подтвердил С.Н.Рерих незадолго до своей смерти.

Но судьи Арбитражного суда на эти документы, подписанные Рерихом, не обратили никакого внимания. Но зато достаточно ловко разыграли карту «неправопреемственности».

С самого начала в Московс­ком арбитражном суде мы проси­ли провести и независимую экс­пертизу картин, которые хранятся в Музее Востока. Ведь мы их виде­ли только в экспозиции, как обыч­ные зрители. А в каком они состо­янии, как хранятся, мы не знали. Арбитраж трижды нам в этом от­казал. Мы обратились с той же просьбой в Счетную палату.

— Зачем надо было так упор­но настаивать на экспертизе?

— Дело в том, что мы свери­ли наш дарственный список со списком картин, которые нахо­дятся в Музее Востока. Обнаружились большие расхождения. 11 картин Николая Рериха и 34 кар­тины Святослава Рериха отсут­ствовали в списке Музея Восто­ка. Где они? Если нет, то где по­терялись? На какой дороге? И в чьих руках оказались? Понимая, что Минкульту при помощи Ар­битражных судов г. Москвы уда­лось помешать нам разобраться в истинном положении дел, мы с этим вопросом обратились в Счет­ную палату РФ. Счетная палата согласилась во всем разобраться. Но после письма Минкульта, направленного в палату, положение резко изменилось. Аудиторы от­ставили в сторону наши докумен­ты и, прежде всего, завещательное распоряжение Святослава Нико­лаевича. Они не стали отвечать на вопросы о расхождении в количе­стве картин, не обратили внима­ния на незаконность постановки коллекции картин Н.К. и С.Н. Рерихов, не принадлежащей госу­дарству, в государственную часть музейного фонда и т.д. Более того, Счетная палата направила в пра­вительство письмо с просьбой вернуться к постановлению пра­вительства 1993 года за № 1121 о создании государственного музея Н.К.Рериха и изъятии у Между­народного центра Рерихов усадь­бы Лопухиных для этой цели. У этого постановления был ряд осо­бенностей. Во-первых, оно самым неприглядным образом нарушало волю покойного дарителя, пред­лагавшего создать общественный, а не государственный музей им. Н.К.Рериха. Во-вторых, основой этого постановления послужило фальшивое письмо Девики Рани, вдовы С.Н.Рериха, в котором она якобы требовала создать государ­ственный музей Н.К.Рериха. Хо­рошо зная Девику Рани, я была уверена, что отличить государ­ственный музей от общественно­го музея она бы не смогла. Круг ее интересов с подобными понятия­ми не был связан. Фальшивка была составлена бывшим секре­тарем Рерихов Мэри Пунача, ко­торая сейчас проходит по уголовному процессу об ограблении Ре­рихов. Об этом много и подробно писала индийская пресса. Фаль­шивка была пущена в «научный оборот» недобросовестными чи­новниками от культуры. Так воз­никло это постановление.

Премьер-министр В.С.Чер­номырдин, не разобравшись в сути проблемы, подписывает под­готовленное Минкультом поста­новление.

Вот про это постановление правительства, с подачи Минкульта, и вспомнила вдруг Счет­ная палата. Она и нанесла сокру­шительный удар по завещанию Святослава Рериха. После этого нужно было, как говорится, со­бирать вещи и разбегаться.

— Вы не разбежались?

— Нет, конечно. К этому времени у нас за спиной был бо­гатый опыт защиты воли дарите­ля и наследия, которое он нам передал. После выхода постанов­ления, не добившись ни встречи с В.С.Черномырдиным, ни от­вета от него на наши письма, мы подали иск на него в Высший арбитраж. Дело в суде мы выигра­ли. В марте 1995 г. суд вынес решение об изъятии из правитель­ственного постановления пунк­тов о передаче усадьбы Лопухи­ных Музею Востока. Кроме это­го, в решении также признава­лось наше правопреемство от Советского Фонда Рерихов. После решения коллегии Высшего ар­битража мэр Москвы Ю.М.Луж­ков подписал постановление о заключении арендного договора с Международным центром Ре­рихов на усадьбу сроком на 49 лет.

— Минкульт успокоился?

— Конечно, нет. Через пол­года после этого он отправил в надзорную инстанцию Высшего арбитража жалобу, которая... была удовлетворена, и решения всех трех инстанций Высшего арбит­ража были отменены.

— Как это им удалось?

— Известно, как. Если сей­час действует административный ресурс, то тогда действовало теле­фонное право. Нам известно, что в нашем случае это телефонное право использовали В.С.Черно­мырдин и А.Б.Чубайс. Вот и всё. Окрыленный неправедной побе­дой, тогдашний министр культу­ры Е.Ю.Сидоров потребовал от мэра Москвы немедленного рас­торжения арендного договора с МЦР на усадьбу Лопухиных. Но Юрий Михайлович отказался это сделать. «В решении надзорной инстанции Высшего арбитража, — утверждал он, — ничего не сказа­но о московском правительстве, поэтому у меня есть законное пра­во продолжать арендные отноше­ния с МЦР». Таким образом, на том этапе была решена судьба уникального Музея им. Н.К.Ре­риха.

За это время была отремон­тирована и отреставрирована - усадьба Лопухиных, получившая свой исторический вид. На это не было потрачено ни копейки бюд­жетных денег. Мы все сделали на пожертвования, которые после нашего обращения к гражданам России пошли к нам со всех сто­рон России. В 1997 году мы от­крыли Музей им. Н.К.Рериха, в котором экспонируется наследие Н.К. и Е.И. Рерихов, переданное МЦР их младшим сыном Святос­лавом Николаевичем. За эти годы музей превратился в популярный культурный центр, выпускающий издания по материалам Рерихов, организующий лекции и между­народные конференции, концер­ты и иные культурные мероприя­тия. Ежеквартально выходит жур­нал «Культура и время». За широ­кую культурную международную деятельность МЦР стал ассоции­рованным членом ООН как не­правительственная организация. И вот теперь Счетная палата и Минкульт снова пытаются реани­мировать правительственное по­становление десятилетней давно­сти.

— И что сейчас? Угроза наци­онализации музея все равно не от­пала?

— К со­жалению, нет. Хотя не пред­ставляю, как можно выпол­нить незакон­ное решение правитель­ства? Музей работает в полную силу и работал бы еще лучше, если бы ве­домство куль­туры ему не мешало. Хамовнический суд особого производства подтвердил факт приня­тия МЦР на­следственного имущества Рерихов на основании завещания С.Н.Рериха. Иными словами, подтвердил наши за­конные права на наследство. Вот тут Минкульт не на шутку разо­шелся. Ведь теперь он встал перед опасностью того, что с таким тру­дом скрываемая информация об исчезнувших картинах станет ши­роко известна, когда придется их передавать законному наследни­ку С.Н.Рериха — МЦР. Разве Минкульт согласится с таким ре­шением Хамовнического суда? Нам известно о его многочислен­ных попытках опротестовать это решение. Все они были безуспеш­ны. Но сработал, как обычно, ад­министративный ресурс — и жа­лобу Минкульта приняли в надзорную инстанцию Мосгорсуда. Тут и вовсе разыгралась непри­личная история. От нас тщатель­но скрывали дату судебного рас­следования.

— Зачем?

— Очевидно, хотели рассмот­реть дело в наше отсутствие. Мы все-таки узнали о дне рассмотре­ния и пришли в суд. На заседание нас пригласили, когда судья Тихенко Г. А. уже докладывала о том, что на основании жалобы Минкульта необходимо отменить решение Хамовнического суда, под­твердившее факт принятия МЦР наследственного имущества. Что интересно, снова Минкульт, не имея никаких документов, кото­рые бы подтвердили его права на наследственное имущество Рерихов, добился не только рассмотрения своей жалобы, но и ее удов­летворения. Уверенный в своей победе, Минкульт даже никого не прислал отстаивать свои требова­ния. А зачем? Так государство из гаранта права наследования (Кон­ституция РФ, ст. 35 ч. 4) усилия­ми Минкульта и Мосгорсуда пре­вратилось в нечто совсем проти­воположное. Наши аргументы и возражения судьи даже не дослу­шали. На судей не произвела ни­какого впечатления и воля дари­теля С.Н.Рериха, владельца на­следия. Они даже не изъявили же­лания посмотреть подлинные до­кументы, подписанные Святосла­вом Николаевичем. Не успели мы выйти из зала, как раздался теле­фонный звонок — секретарь уже сообщила: «Жалоба Минкульта удовлетворена».

— Чем вы объясняете такое упорство правитель­ственной структуры завладеть наследием Рерихов?

— Это вопрос скорее не ко мне, а к Министерству культуры. Я могу только что-то пред­полагать. Это упор­ство, с моей точки зрения, связано с нарушением закона этой «правитель­ственной структу­рой». Все маневры, осуществляемые ею, направлены на сокрытие этих дей­ствий. Это, прежде всего, связано с (яв­ным и тайным) на­рушением Минкультом воли по­койного дарителя Святослава Николаевича Рериха, нару­шением беспардонным и бессо­вестным. Пропажа немалого ко­личества картин в коллекции Н.К. и С.Н. Рерихов, переданной пос­ледним во владение МЦР, мне тоже представляется немаловаж­ной причиной истребования Ми­нистерством культуры наследия, находящегося в МЦР. Если насле­дие окажется в руках министер­ства, легче будет скрыть то, что когда-то исчезло из коллекции. Ведь пропало без вести ни много, ни мало 45 картин из коллекции Н.К. и С.Н. Рерихов. Где они на­ходятся, в чьих руках? Кто их «приватизировал»? Возможно, кому-то из лиц, причастных к этой акции, не хочется, чтобы вопрос об этом поднимался. Не­законная постановка Музеем Во­стока (структурой, подчиненной Минкульту) рериховских работ в государственную часть музейного фонда также может утратить свою юридическую актуальность. И, на­конец, требуемая в постановлении №1121 передача Музею Востока усадьбы Лопухиных, которая была отремонтирована и отреставрирована не Минкультом, прельщает легкостью желаемой добычи. Удивляет еще одно обстоятель­ство, связанное со всеми выше­упомянутыми проблемами. Это высокомерное и наплевательское отношение высоких чиновников к людям культуры как к людям второго сорта, что в данном слу­чае проявилось и по отношению к одному из выдающихся деяте­лей мировой культуры Святосла­ву Николаевичу Рериху. Поправ его права как дарителя, перечерк­нув его волю и стараясь уничто­жить Музей им. Н.К.Рериха, ос­нователем которого он является, чиновники решили таким обра­зом «отметить» столетний юбилей нашего соотечественника.

В то же время в Индии, для культуры которой он также сде­лал немало, с любовью и заботой относятся к его памяти. Премьер-министр Индии Атал Бихари Ваджпаи является почетным попечи­телем Международного мемори­ального треста Рерихов в гималай­ской долине Кулу, где находится имение Рерихов. Проходят выс­тавки картин С.Н.Рериха, вы­пускаются книги о нем, индийс­кая пресса заполнена сообщени­ями об идущих в стране юбилей­ных торжествах. Намечается со­здать в имении Святослава Николаевича Татагуни под Бангалором музей его имени. В этом году за­вершится организация долгож­данного Дома-музея в Наггаре (Кулу), выйдут марки в честь юби­ляра. Юбилейные торжества со­гласно правительственной про­грамме будут продолжаться в Индии целый год. А у нас, на родине юбиляра, который бескорыстно передал ей бесценнейшее и бога­тейшее наследие своих родителей, государственные чиновники, забыв о совести и этических нор­мах, продолжают воевать с музе­ем. В этом году исполнится 14 лет этой войне. И когда все это осоз­наешь, становится стыдно за свое государство и его служителей. Мы же, сотрудники Международного центра Рерихов и Музея им. Н.К.Рериха, движимы одним лишь же­ланием — представить гражданам России в полном объеме насле­дие Рерихов, великих наших со­отечественников. Такова была воля последнего из выдающейся семьи — Святослава Николаеви­ча Рериха, И мы будем бороться, поддерживая честь нашей страны, за исполнение этой воли, чего бы нам это ни стоило.

 

©  Газета  “Собеседник”,  № 3, 28 января 2004 г.