Н.К.Рерих. Святой Сергий Радонежский. «Уже с половины жизни Облик Преподобного вошел в сознание народа русского как Всенародный Учитель, Заступник и Ободритель… Но слава о святости и мудрости Сергия распространилась по всей Руси и помимо воли выдвинула его и на поприще государственной деятельности». Е.И. Рерих. Преподобный Сергий Радонежский. М.В. Нестеров. Святая Русь. 1901-1905 гг. Великая княгиня Евдокия Московская, супруга Дмитрия Донского, дочь суздальского князя Дмитрия Константиновича (1350/53-1407). «Кто же, как не женщина, внесет в дух человеческий высшее понятие Культуры? Это она, от колыбели, через все фазы жизни, до высшего управления народами, терпеливо и неусыпно вносит понятие Культуры в жизнь славной эволюции». Н.К. Рерих. Стража Матери Мира. Великий князь Московский Дмитрий Донской (1350-1389). И.С.Глазунов. Князь Дмитрий Донской. 1980 г. И.С. Глазунов. Евдокия в храме. 1979 г. А.Васнецов. Белокаменный Кремль Москвы при Дмитрии Донском. 1922 г. «Кто думал-гадал, что Москве царством быти, и кто же знал, что Москве государством слыти?» Народное сказание, 17 в. «Преподобный Сергий Радонежский, митрополит всея Руси Алексий, Святитель Стефан Пермский... Все три св. мужа, подвизаясь каждый на своем поприще, делали одно общее дело, которое простиралось далеко за пределы церковной жизни... Это дело – укрепление Русского государства, над созиданием которого по-своему трудились московские князья XIV в. Это дело было исполнением завета, данного русской церковной иерархии величайшим святителем древней Руси митрополитом Петром. Еще в мрачное время татарского ига, когда ниоткуда не проступал луч надежды, он, по преданию, пророчески благословил бедный тогда городок Москву, как будущую церковную и государственную столицу Русской земли. Духовными силами трех наших св. мужей XIV в., воспринявших этот завет святителя, Русская земля и пришла поработать над предвозвещенной судьбой этого города. Ни один из них не был коренным москвичом. Но в их лице сошлись для общего дела три основные части Русской земли: Алексий, сын черниговского боярина-переселенца, представлял старый киевский юг, Стефан – новый финско-русский север, а Сергий, сын ростовского боярина-переселенца, великорусскую середину. Они приложили к делу могущественные духовные силы...» В.О. Ключевский. Благодатный воспитатель русского народного духа. «Возникло общее дело, а ведь такое осознание не может родиться на бесплодном пустыре. Плодоносна русская нива. Когда ударит набатный колокол, все спешат помогать. Уже поняли, что не "Моя хата с краю", а "На людях и смерть красна"». Н.К. Рерих. В грозе и молнии. И.С. Глазунов. Канун. 1978 г. «Дела могут расти лишь благословением». Живая Этика. Сердце, 294. «Связь с Иерархией есть настоящее благословение со всеми последствиями». Живая Этика. Мир Огненный, 237. В 1888 году среди старинных реликвий был найден деревянный крест в позолоченном серебряном окладе. На окладе надпись: «Сим крестом благословил Преподобный Игумен Сергий Князя Дмитрия на погана царя Мамая и река: сим побеждай врага. В лето 1380». «Кто же другой мог поднять весь народ и вдохнуть такую несокрушимую веру в правоту дела, следовательно, и в победу? Самый мирный Подвижник, чуждый всякому насилию, без колебания благословляет князя и воинство его на подвиг за правое дело, за народ, за Русь». Е.И. Рерих. Преподобный Сергий Радонежский. И.С. Глазунов. Проводы войска. 1979 г. И.С. Глазунов. Поединок Пересвета с татарским богатырем Темир-Мурзой (Челубеем). 1979 г. Храм-памятник во имя Сергия Радонежского в селе Красный холм на Куликовом поле. Арх. А. Щусев. 1913-1917 гг. Памятник Дмитрию Донскому на Куликовом поле. Арх. А. Брюллов. 1848-1850 гг. «Но вот к стенящему герою Притек сонм воев и князей. Вот, преклонив трофеи брани, Гласят: "Ты победил! восстань!" И князь, воздевши к небу длани: "Велик нас Ополчивший в брань! Велик! – речет. – К Нему молитвы! Он Сергия услышал глас; Ему вся слава грозной битвы; Он, Он один прославил нас!». Кондратий Рылеев. А. Васнецов. Оборона Москвы от хана Тохтамыша. 1918 г. «Горе тебе, опустошитель, который не был опустошаем, и грабитель, которого не грабили! Когда кончишь опустошения, будешь опустошен и ты; когда прекратишь грабительства, разграбят и тебя». Исайя, 33, 1. Пройдет тринадцать лет и Сарай на Волге будет разорен войсками Тамерлана не менее жестоко, чем Москва. Тохтамыш, изведав горечь многих поражений, станет прислужником у литовского князя Витовта и найдет смерть в усобице со своими сородичами. М. Микешин. Фигура великого князя Дмитрия Донского на памятнике "Тысячелетие России". Новгород, 1862 г. «Сильна ли Русь? Война и мор, И бунт, и внешний бурь напор Ее, беснуясь, потрясали – Смотрите ж: все стоит она!..». А.С. Пушкин. «Одухотворенное сердце народа отлично знает, где был творящий самоотверженный подвиг. И не в исторической хвале, но в почитании и трепетном бережливом отношении к именам этих подвижников народ выражает свою непреложную оценку». Н.К. Рерих. Душа народов. Великий Тамерлан (Тимур-Ленг) (1336-1405 гг.). Феофан Грек. Донская икона Пресвятой Богородицы. «Божья Матерь часто называется "Заступницей и Скорой Помощницей", разве это не указывает на ее участие в судьбах человечества? Так и Сергий Радонежский особенно почитал Матерь Божью и в силу этого удостоился Видения Ее». Е.И. Рерих. Письма. 07.05.1939 г. Собор Успения пресвятой Богородицы в Московском Кремле. Арх. Аристотель Фиораванти. 1476-1479 гг. Стоит на месте первого каменного собора Москвы, построенного Иваном Калитой по предложению митрополита Петра. Главный храм Московского княжества, а потом государства. В нем венчались на царство, избирали главу церкви. В ризнице хранился яшмовый сосуд для драгоценности мира, которым русских царей помазывали при венчании на царство, – так называемая Августова Крабия. Этот сосуд, по преданию, принадлежал римскому императору Августу. Из Рима он попал в Византию, а оттуда был прислан в дар императором Алексеем Комнином Владимиру Мономаху. В соборе находится усыпальница московских митрополитов и патриархов, в том числе Святителя Петра. Здесь сохраняется его посох. Главная святыня Архангельского собора в Московском Кремле – икона "Михаил Архангел с житием". Одна из версий истории написания этой иконы основана на легенде о явлении Архангела Михаила великой княгине Евдокии, что и побудило её заказать икону с изображением Ангела для дворцовой церкви Рождества Богоматери. Написанная большим мастером из круга Андрея Рублева, икона стала символом защиты Русской земли от татарского ига, от вражеских нашествий. Поставление иконы "Михаил Архангел с житием" великой княгиней Евдокией в Архангельский собор. Миниатюра из Лицевого летописного свода. XVI в. Преподобная Евфросиния Московская.

«Червонные возблещут купола, Бессонные взгремят колокола, И на тебя с багряных облаков Уронит Богородица покров, И встанешь ты, исполнен дивных сил… - Ты не раскаешься, что ты меня любил…». М.И. Цветаева. Стихи о Москве. Во времена ордынского ига пришла на Русь большая беда. Много кровавых страниц вписано в этот период русской истории. Не имея единодушия между собою, князья долго не помышляли свергнуть тяжкое бремя. Наоборот, во взаимной вражде за великокняжеский ярлык, они не раз сами приглашали на помощь себе татар. Бесконечные междоусобицы, войны, пожары, болезни косили людей. Надолго замирали просторы, не слыша радостных голосов и смеха. В летописях и литературных памятниках вместо ярких волевых правительниц появились образы женщин, являвших собою идеалы верных жен. Но лишь только пробились первые ростки национального возрождения, героини Батыева нашествия сменились ликами новой Руси. Вновь на историческую арену вышли активные деятельницы. И первой среди них мы назовем великую княгиню Евдокию, супругу Дмитрия Донского. Она вошла в историю как сподвижница великого князя и имеет большие заслуги перед Русской землей. Московский князь становится главой Русского государства, а дочь князя Суздальского – покровительницей Москвы. Неутомимая строительница, Евдокия Московская немало потрудилась на благо русской культуры. И в самые тяжелые моменты жизни не забывала о необходимости созидания прекрасного. Вторая половина XIV века… Эпоха огромного напряжения всех духовных сил земли Русской, в бурных событиях которой самое живое участие принял Преподобный Сергий Радонежский, отец Святой Руси и северного русского монашества. Велико было его значение и в общегосударственной жизни народа. Радонежский Игумен с учениками и последователями своим отречением во имя любви и единомыслия задавал самый высокий нравственный тон. "И зерна его благостного учения дали чудесные всходы. Окрепла нравственность, окреп дух, поднялись силы народа, и подвиг освобождения Земли Русской, на который благословил его Преподобный, стал возможным"*. Победа русского воинства во главе с князем Дмитрием Донским явилась поворотным пунктом в истории молодой Московской державы. Святая любовь к Родине, идея единства были спасительны для России и в году 1380-м, и в 1812-м, и в 1941-1945 годах. С тем вошли в историю России поля ее неувядающей воинской славы – Куликово, Бородинское, Прохоровское, где "лоб в лоб" сходились с захватчиками русские полки и побеждали. «СЛАВНА БЫЛА У ДИМИТРИЯ ДОЧЕРЬ…» «Святые девушки России – Купавы, чайки и березки…» Н.Клюев. Будущая великая княгиня Евдокия родилась приблизительно в 1350-1353 годах в семье суздальского князя Дмитрия Константиновича и его жены Анны. В XIV веке суздальские князья были достаточно могущественными и даже вступали в спор с московскими за право на великое Владимирское княжение, позволявшее считаться старшим среди остальных князей. Для этого требовалось получить ярлык хана Золотой Орды. Дед Евдокии, Константин Васильевич, не раз ездил в Орду и пытался обойти владельцев Москвы, но потерпел неудачу. У себя же в землях он оставался полновластным хозяином и перенес свою столицу из Суздаля в стратегически более выгодный Нижний Новгород. Дмитрий Константинович остался княжить в Суздале, и именно в этом городе прошли детство и отрочество княжны. Старая столица все еще оставалась культурным и религиозным центром. Множество храмов и дворцов делали Суздаль неповторимым. Здесь располагались великолепный пятиглавый собор Рождества Богородицы, дивно украшенный узорчатой резьбой, и несколько старинных монастырей. Необычайно было умение русских мастеров, истинно совершенное искусство! И эта красота входила в каждодневную жизнь, радовала человека. Все, что хранилось в церквях и монастырях, составляло родовую святыню. Волшебство древнерусской живописи озаряло и пышные княжеские палаты. Маленькая Евдокия часто посещала главный суздальский храм, бывала она и в расположенном неподалеку Ризоположенском монастыре. Там находилась рака с мощами святой Евфросинии, княжны-монахини XIII века, известной замечательной жизнью и чудесами. Эта мудрая женщина, пророчица и врачевательница, привезла когда-то из Киева не только богословские книги, но и трактаты античных авторов по философии, астрономии, математике и другим наукам. На традициях, оставленных Евфросинией, воспитывалось не одно поколение суздальских девочек. Семья Дмитрия Константиновича была очень образованной. Дети под руководством отца и матери познавали всевозможные науки. Евдокия изучала иностранные языки, "занималась и ученостью". Ее отец покровительствовал зодчим, иконописцам, книжникам, собрал большую библиотеку, в которой хранил книги по истории Руси. Некоторые из них стали совсем ветхими. И Дмитрий Константинович поручил переписать старинные летописи на новый пергамент иноку Лаврентию. Тот и создал список "Повести временных лет", который ныне называется Лаврентьевской летописью. Отличалась суздальская семья и благочестием. Дмитрий Константинович основал один из крупнейших мужских монастырей – Спасо-Евфимиев. А его старший брат Андрей начал возведение Покровского женского монастыря. Через много лет эта известная обитель превратилась в место ссылки опальных государевых жен, где они в уединении оканчивали свои дни. Основание женского монастыря особенно хорошо запомнилось Евдокии, она сама была участницей церемонии. Возможно, тогда и зародилось у нее желание продолжить это богоугодное дело. Как повествует предание, в отчем доме научилась юная княжна хранить заповеди Добра. Здесь же ее научили воспринимать княжеское достоинство как великое и тяжкое служение – Богу, Отечеству, людям. «И СВЕЧА БЫ НЕ УГАСЛА…» «Я пишу вам се слово того для, чтобы не перестала память родителей наших и наша, и свеча бы не угасла». Из Завещания московского великого князя Симеона Гордого. В 1360 году в жизни Дмитрия Константиновича и его семьи произошло важное событие. После безвременной кончины московского великого князя Ивана Красного великокняжеский Владимирский престол опустел. И по весне, когда подсохли степные дороги, все русские князья отправились в Сарай, столицу Золотой Орды. От Суздальского и Нижегородского княжеств поехали Дмитрий и Андрей Константиновичи. Отец Евдокии произвел на ордынского хана самое благоприятное впечатление. И неожиданно для всех право на великое княжение досталось ему. Особенно недовольной осталась московская делегация малолетнего князя Дмитрия. В течение почти трех десятилетий москвичи удерживали главное княжение за собой. Заветным ярлыком владели отец Дмитрия Иван Красный, дядя Симеон Гордый и дед Иван Калита. Московский летописец в сердцах заметил, что суздальский правитель стал великим князем Владимирским "не по отчине, не по дедине". Иван Красный правил недолго. Он умер, когда его сыну Дмитрию было всего девять лет. А родился Дмитрий 12 октября 1350 года и наречен был в честь святого Дмитрия Солунского, известного на Руси защитника христиан от притеснений со стороны чужеземцев. Радость для родителей была великая. Теперь у них появился не просто первенец, но и наследник. В то время Иван Иванович владел небольшим Звенигородским уделом. Ему, как одному из средних сыновей Ивана Калиты, на многое рассчитывать не приходилось. Но судьба распорядилась иначе. "Черная смерть" прошлась по землям Руси, опустошая города и селения. И княжеский род понес такие потери, что Ивану Звенигородскому пришлось взять в свои руки всю полноту власти в Московском княжестве. А в 1355 году он получил у татарского хана и ярлык на великое княжение Владимирское. С самого начала жизни княжич Дмитрий был приобщен к среде русского подвижничества. Духовное воспитание помогало ковать из мальчика воина. Сын все время находился рядом с отцом, перенимая от него науку государственного управления. Природа одарила его важными достоинствами, но требовалось немало времени для приведения их в зрелость. И государство успело бы погибнуть, если бы провидение не даровало Дмитрию пестунов и советников мудрых. Главным из них стал митрополит Московский и всея Руси Алексий. Всего себя Святитель при юном великом князе положил на алтарь в деле собирания русских земель вокруг Москвы. Он стал во главе боярского правительства, сумел пресечь внутренние распри, собрал московскую боевую силу. Тесная дружба и взаимное уважение соединяли Святителя Алексия с духовным вождем русского народа, Преподобным Сергием Радонежским. Митрополит часто навещал Сергия в Троицкой обители, советовался с ним, желал иметь его своим преемником. "Эти два великие подвижника, духовно соединенные узами любви и понимания, в полном единении работали на благо народа русского, всячески помогая духовному просвещению и строительству Земли Русской"*. Когда великокняжеский ярлык достался суздальскому князю, положение Москвы как ведущего политического центра пошатнулось, ее стягу грозило падение. А это неизбежно привело бы к новой полосе междукняжеских войн. И советники юного Дмитрия не собирались сидеть сложа руки. Тем временем Евдокия вместе с матерью, братьями и сестрой встречала отца, благополучно вернувшегося домой из Сарая. Среди татар пошла тогда великая смута. Ханы убивали друг друга, один за другим вступали на престол. Орда разделилась на две части, одной завладел хан Мюрид, другой – могущественный и жестокий темник Мамай. 22 июня 1360 года Дмитрий Константинович торжественно въехал в древнюю столицу Северо-Восточной Руси. Вскоре вся семья переехала во Владимир и поселилась в обветшалой, но все еще роскошной резиденции прежних владимирских князей. Особенно красиво было загородное Боголюбово с белокаменным дворцом и храмами, построенное много лет назад Андреем Боголюбским. И все же Дмитрию Константиновичу почти не удалось насладиться великокняжеской властью. Подраставший соперник, московский князь, не желал ему подчиниться. Митрополит Алексий с боярами отправился в Орду и убедил хана Мюрида отдать ярлык на великое Владимирское княжение своему подопечному. А через некоторое время, втайне от хана, выкупили они и второй ярлык в Заволжской Орде у Мамая. Поначалу Дмитрий Константинович не хотел сдаваться без боя. Тогда двенадцатилетний московский князь вступил с ним в открытую борьбу. Дважды московское войско изгоняло его из Владимира. И, наконец, 6 января 1363 года Дмитрий Иванович въехал в стольный град. Начало великого княжения московского князя ознаменовалось многими бедами в родном княжестве. Москва горела, и пожар тот летописец назвал Великим. Вслед за этой бедой напал на Москву "великий мор", унесший матушку Дмитрия и брата Ивана. Не обошла грозная болезнь и нижегородские земли. В памяти Евдокии осталась страшная трагедия, как умер ее дядя Андрей, как умирали многие вокруг нее. После смерти князя Андрея принадлежавший ему Нижний Новгород переходил по старшинству Дмитрию Константиновичу. Нарушив старинный обычай, город захватил их младший брат Борис. И отец Евдокии решил помириться с московским князем. Не доводя дело до кровопролития, он вернулся в родной Суздаль. Москвичам же обещал навсегда отказаться от притязаний на Владимир, а взамен просил помощи в борьбе с братом. Московская рать стала готовиться к походу на Нижний Новгород. Но впереди войска было послано посольство от князя Дмитрия Ивановича, состоявшее всего из одного человека. И этим человеком был не кто иной, как сам Сергий Радонежский. Митрополит Алексий "неоднократно возлагал на Преподобного труднейшие политические поручения словом и убеждением усмирить распри удельных князей и привести их к признанию верховной власти князя Московского. И настолько было велико обаяние личности Преподобного, что самые упорные смирялись перед силою и мудростью его слова"*. И хотя Борис Константинович не подчинился Москве, Новгород уступил брату. Вместе со всей Московской и Суздальской землей Преподобный Сергий радовался прекращению спора о великом княжении и нижегородской распри. Война между двумя Дмитриями завершилась, как в сказке, свадебным торжеством. «МОЙ ЛЮБИМЫЙ, МОЙ КНЯЗЬ, МОЙ ЖЕНИХ…» «Именно женщина от колыбели и до трона выполняет и вдохновляет истинный подвиг». Н.К. Рерих. Венец женщины. Дмитрий Константинович пригласил Дмитрия Ивановича на пир в Нижний Новгород, где познакомил с семьей. Его младшая дочь Евдокия сразу же приглянулась князю. По свидетельству современников, "с красотою лица соединяла она редкую душевную доброту". Ладная, голубоглазая, с длинной русой косой, она казалась особенно маленькой и хрупкой рядом с Дмитрием, предвещавшим стать истинным богатырем. Суздальская княжна также не осталась равнодушной к статному московскому гостю. Мирный союз Дмитрия Московского и Дмитрия Суздальского, имевший большое значение для судьбы Русского государства, решили скрепить браком. И хотя жених и невеста были очень молоды, дело сладилось быстро. Свадьбу играли в Коломне, на пути между Нижним Новгородом и Москвой. Негоже московскому великому князю Дмитрию пировать у тестя – Москва выше Нижнего. Но Дмитрию Константиновичу ехать к юному зятю было бы обидно. Так оба соблюли достоинство. В воскресенье 18 января 1366 года стояли молодые Евдокия и Дмитрий под венцом, а венчал их митрополит Алексий. Много горя успели увидеть они детскими глазами, но оба возросли сердцем. В пору возмужания вступал теперь великий князь, и помочь ему в том могла молодая княгиня, о спокойном характере которой и набожности говорили многие. Пировали "со всеми пышными обрядами тогдашнего времени". Давно не было такой радости на этой земле. За княжеским пиром выносили дорогие подарки от родственников и близких. Отец невесты должен был подарить красивый и богатый пояс – символ величия и знатности зятя. И Дмитрий Константинович не поскупился. Более всего восхитились гости тем княжеским поясом. Был он обильно украшен тончайшей золотой чеканкой и самоцветами, в центре – лик Дмитрия Солунского трехцветной эмали, ангела-хранителя великого князя. После любования подарок отнесли в княжескую скарбницу и заперли. А на другой день разнеслась горькая весть – пояс пропал, а вместо него лежал подменный. Евдокия постаралась не донести того до мужа, не потревожить его, боясь новых ссор. Со временем неприятный случай забылся. Но через много лет пояс вновь объявился и принес немало бед, став причиной кровавой вражды между одним из сыновей Евдокии и Дмитрия и их внуком. «СВЕТЕ МОЙ СВЕТЛЫЙ» «Имя твое – птица в руке…» М.И. Цветаева. Брак этих необыкновенных людей оказался на редкость удачным, хотя и совершился по сватовству. Летописец нашел удивительно трогательные слова, описывая супружескую жизнь великокняжеской четы: "Еще и мудрый сказал, что любящего душа в теле любимого. И я не стыжусь говорить, что двое таких носят в двух телах единую душу... ". Дмитрий и Евдокия жили "всегда в любви и в согласии", какими создал их Бог – двумя половинками одного яблока. Женская любовь и верность упрочала мужскую силу и доблесть. Любя Евдокия всегда именовала мужа "Свете мой светлый". Дмитрий же был радетелем о жене, детях, слугах. Через год у них появился первенец Даниил, за ним родилась Софья, а в декабре 1371 года на свет появился будущий наследник великокняжеского престола Василий. За ним, в 1374 году, – ставший впоследствии его непримиримым соперником – сын Юрий. Потом родились Семен, Андрей, Мария, Анастасия, Петр, Иван и, наконец, последний сын – Константин в 1389 году. Семья была большой, беспокойной. Муж, занятый государственными делами, редко бывал дома. Вся забота о малых детях лежала на плечах Евдокии. Подрастая, мальчики рано вступали во взрослую жизнь. Трехлетнему княжичу остригали прядь волос, сажали на коня, давали в руки оружие. Позже сыновья шли за отцом в военные походы, познавали коварство Орды и соседей. За детей, за супруга всегда болела душа Евдокии. По собственным словам ее, "немного испытала она радостей в супружестве за Димитрием". Но Евдокия Дмитриевна была великой княгиней и всецело разделяла намерения своего супруга. Москвичам пришлась по сердцу кроткая правительница. Сразу же после приезда в столицу Евдокия имела печальную возможность проявить сострадание чужому горю. Москва еще не оправилась после Великого пожара. Вслед за ним вернулась "моровая язва", унесшая сотни жизней. "Многие домы совсем опустели; в иных осталось по младенцу". Стон и плач народа достигал княжеского терема, оставляя свой след в сердце юной княгини. За помощью и утешением люди шли к Евдокии. Великая княгиня на свои деньги хоронила москвичей, щедро одаривала погорельцев и "много милости сотвори убогим". «НЕ В ОДИН ДЕНЬ МОСКВА СТРОИЛАСЬ» «У меня в Москве – купола горят…» М.И. Цветаева. Москва сполна познала все: разоренья, мор и голод, яростные мятежи, опустошительные пожары и разбойные чужеземные набеги. Но после каждой беды город снова и снова возрождался к жизни, прибавляя в красоте, силе и могуществе. В XIII веке Москва украсилась куполами первых храмов: Успенского собора, церкви Спаса на Бору, чуть позже – Архангельского собора. Но еще во многом она уступала Владимиру и Суздалю. Кремль окружали не слишком прочные дубовые стены, храмы были маловаты и менее богато украшены по сравнению с изящными владимиро-суздальскими. Великокняжеский дворец состоял из нескольких бревенчатых изб, соединенных открытыми переходами. Под влиянием молодой жены Дмитрий Иванович занялся устройством столицы, "позваша мастеров и начаша делать бесперестани из камня" главную московскую крепость – Кремль. Территорию его расширили, окружили зубчатыми белокаменными стенами. Строительство велось с такой быстротой, что уже через год облик столицы изумил современников. Крепость оснастили по последнему слову техники. С ее стен заговорили вскоре первые русские пушки. Постройка поражала не только размахом работ. В ней было нечто особое. Каждый камень укладывали здесь навечно, с великой верой в неприступность твердыни. Свой дом, свой очаг не строят так умело и надежно, как эту крепость общего спасения. Именно в ту пору Москва получила свое вечное прозвание – "белокаменная". И возлежал Кремль, красуясь на высокой горе, будто державный венец на челе владыки. Великая княгиня, с ранних лет возлюбившая красоту владимиро-суздальских городов, потрудилась развить ее в Московском княжестве. Над Москвой-рекой появился златоверхий терем с разноцветными стекольчатыми окнами. В жилые комнаты и сени для приема гостей вели снаружи затейливо украшенные лестницы. Внутреннее убранство комнат стало декоративнее и пышнее. Стены были отделаны красным тесом и расписаны. Новое жилище очень отличалось от прежних покоев московских князей. И пошла златоглавая Москва строиться. Возвысились над ее полями и лесами купола церквей и соборов, поднялись стены каменных хором, дворы знати с избами простого люда вокруг них. Как радовалась Евдокия такой красоте, сколь приятен ей был вид Москвы новой, отстроенной. Город становился сильной крепостью. «БОГ И РОДИНА» «Дерево и учитель познается по плодам». Русская народная пословица. Три фигуры, облеченные церковным саном, оказались ключевыми на земном пути князя Дмитрия и княгини Евдокии. Их жизнь проходила под духовным водительством митрополита всея Руси Алексия, Преподобного Сергия Радонежского и игумена Феодора Симоновского. Для Евдокии Дмитриевны, как и для ее супруга, Святитель Алексий был незаменимым помощником. Она благоговела перед ним, видела в нем наставника для себя и для мужа. А после смерти митрополита, случившейся 12 февраля 1378 года, духовниками великокняжеской семьи стали Преподобный Сергий и Феодор Симоновский. Всей душою князь и княгиня расположились к Сергию, нередко сами бывали в гостеприимной Троицкой обители. Сергий Радонежский дважды становился крестным отцом их детей, сыновей Юрия и Петра. Особая духовная атмосфера позволяет понять нравственную среду, созданную Сергием, состояние духа близкого к нему круга людей. "Его слово было словом сердца, и, может быть, главная сила его кратких убеждений заключалась в той незримой, но ощутимой благодати, которая излучалась из всего его обаятельного облика, умиротворяюще и ободряюще влиявшего на всех приходивших к нему"*. "Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского" рисует Дмитрия очень религиозным человеком. Говорят об этом и построенные им храмы и монастыри. Древний книжник в похвалу князю величает его "с Богом все творящий и за Него борющийся". По поручению Дмитрия Сергий Радонежский основал два Дубенских монастыря, затем Стромынский, Московский Симонов монастырь и другие. Причем все места для монастырей Преподобный избирал сам лично, совершая все эти многоверстные передвижения пешком. Настоятелем Симоновского монастыря поставлен был Феодор, племянник Преподобного Сергия. Евдокия Дмитриевна вместе с супругом приезжала к игумену Феодору на исповедь. А князь доверял ему ответственные дипломатические поручения. Монастырь этот примечателен тем, что здесь в Рождественской церкви, построенной Феодором, были похоронены впоследствии герои Куликовской битвы Пересвет и Ослябя. Автором "Слова" историки называют Епифания Премудрого, ученика Преподобного Сергия. Написано оно вскоре после кончины великого князя и, стало быть, не слишком далеко отступает от истины. А заказчицей этого литературного памятника была сама княгиня Евдокия. Она хотела, чтобы подвиг князя Дмитрия, отдавшего "душу за друга своя", не был забыт народом. Воспитанник митрополита Алексия, князь Дмитрий был склонен размышлять о смысле бытия. На одной из своих печатей он приказал вырезать изображение царя Соломона и его мудрый совет: "Все ся минет!" – "Все проходит!". Так древние укрепляли дух перед трудностями и препятствиями. Несомненными особенностями характера Дмитрия была отвага в сочетании с несокрушимой настойчивостью. Среди воителей своего жестокого века он был едва ли не самым милосердным. Причем сам князь лишь в наиболее важных случаях отправлялся в поход. За силу разума своего и характера в делах государственных Дмитрий Иванович заслужил от современников имя "орла высокопарного". Ни одного значительного решения великий князь не принял без благословения церкви. "Велика была утрата в лице Святителя Алексия для молодого, еще неокрепшего государства. Но великий князь Дмитрий, лишившись в Святителе Алексии своего заступника и главного советника, нашел его в Преподобном. Нравственное влияние Преподобного на князя Дмитрия было велико"*. Дмитрий не раз обращался к нему за помощью. Деятельность каждого шла своим путем. "Бог и Родина" – вот то, что двигало жизнью и судьбою Преподобного Сергия"*. Единению и сплочению русских князей служил Дмитрий, собирая материальные и политические силы Отечества. Потому летом 1380 года они шагнули навстречу друг другу. И церковь во имя святого Дмитрия, поставленная Сергием над воротами Троицкой обители на Маковце, напоминала об этой встрече "земного" с "небесным". «ДЕДЫ ЗАМЫШЛЯЛИ, ВНУК КОВАЛ» «Не тщись покорять чуждое племя, но противоборствуй всякому, кто твое племя поработить тщится! – говорил Алексий. – Аще немощен возрастом, но аз реку: сними ярмо басурманское с земли Русской, Дмитрий. И еже один ремень того ярма порвешь, благо ти будет. И преемству своему закажи остатние ремни рвать. Вольный народ силен; угнетенный – день ото дня слабее становится!» С.П. Бородин. Дмитрий Донской. Иной стала Русь в пору правления Дмитрия Ивановича. Москва крепла с каждым годом. Князья сами приезжали в Москву мириться или уговариваться о дружбе с Дмитрием. Евдокия Дмитриевна помогала мужу собирать союзников, убеждала отца и братьев делом поддерживать великого князя. Постепенно борьба с Ордой становилась главной заботой московского государя. По всей русской земле шла незаметная на глаз работа. "Новый дух – сознание единства – соединял князей, изменилось и сознание народа. Видя единение среди своих вождей, народ окреп духом, страх перед врагом стал утихать, и явилось сознание своего права и достоинства"*. Лишь Тверь да Рязань не признавали главенства Москвы. Михаил Тверской тянулся к Литве и трижды наводил на Москву великого литовского князя Ольгерда. Под самые московские стены подступали литовские войска. Но Кремль Дмитрия Ивановича ни разу не был взят штурмом. И Ольгерд почел за лучшее заключить мир с Москвой. А когда Михаил Тверской получил от орды великокняжеский ярлык, владимирские бояре не пустили его в город. И летом 1371 года Дмитрий Иванович лично отправился к степному владыке, чтобы еще раз подтвердить свои права на Владимир. Митрополит Алексий не только благословил князя на опасную поездку, но и сам проводил его до Коломны. Москвичи и княгиня с тревогой ждали своего государя. Многие дары вез Дмитрий Иванович, и польщенный Мамай оставил Владимир за московским князем. В 1374 году для обсуждения отношений с Ордой московский князь собрал в городе Переяславле съезд "велик" князей. На важность съезда указывало присутствие на нем митрополита Алексия. Покинул Троицкую обитель и Преподобный Сергий. Люди давно ощутили его мудрость, теперь для всех Сергий Радонежский был великим старцем, святым, наделенным даром чудотворений. Но Сергий не хотел подобной славы. Он строго запрещал троицким инокам рассказывать о чудесных происшествиях в обители. Игумен призывал их не искать чудес и знамений, а стремиться к добродетели и высокому житию. Приехала в Переяславль и великая княгиня. Вскоре здесь родился третий сын Дмитрия и Евдокии, Юрий, и Преподобный окрестил младенца. Огромное напряжение, которое испытал Сергий Радонежский в Переяславле, не прошло даром. Вернувшись в свою обитель, он тяжело занемог. Целых шесть месяцев пролежал Сергий "на одре". За это время произошли важные перемены. Союз русских князей очень не понравился хану Мамаю. Он задумал поссорить их и послал ярлык на великое княжение отцу Евдокии, надеясь, что тот ради власти пойдет на разрыв с зятем. Но Дмитрий Константинович не поддался татарам, послов же ханских убили. Отныне все мосты к соглашению с Ордой были сожжены. В 1375 году Михаил Тверской, главный внутренний недруг московского князя, объявил ему войну. И когда Дмитрий Иванович двинулся на Тверь, его поддержало большинство князей. В походе участвовали суздальские, ростовские, ярославские и другие дружины. И сломилась Тверь, обещала отныне ходить под рукой московского князя. А Мамай посылал на Русь карательные отряды. Неожиданным набегом татары разграбили Нижний Новгород. Кровавая битва у реки Пьяны окончилась разгромом русского войска. Спастись удалось немногим. Младший брат Евдокии прямо на коне рухнул с обрыва в реку и утонул. Дмитрий Константинович с семьей вынужден был спешно покинуть Нижний. Страшную весть принесли в Москву. В 1378 году нагрянула новая беда. Мамай лично двинул свои войска в русские пределы. Не грабеж, не плен были в мыслях жестокого хана, а полное подчинение Руси. Но князь Дмитрий стремительным натиском нанес первое поражение татарам на реке Воже. Ордынцы бежали. Событие это сильно подняло дух русского народа. Торжество по случаю победы состоялось в самый праздник Успения, 15 августа, и было воспринято как проявление милости Божией Матери к Русской земле. С этого времени Мамай решил похоронить всякую память о России под развалинами и пеплом. Он собрал всю Волжскую Орду, сговорился с литовским князем Ягайло и русским князем Олегом Рязанским, и летом 1380 года поставил свою ставку при устье реки Воронежа. Время для Руси настало грозное. «ЕСЛИ БОГ ЗА НАС, ТО КТО ПРОТИВ НАС?» «И когда, наутро, тучей черной Двинулась орда, Был в щите Твой лик нерукотворный Светел навсегда». А. Блок. На поле Куликовом. 23 июля в Москву примчался гонец с вестью о том, что Мамай выступил в поход. Князь Дмитрий собрал дружественных князей на военный совет. Вся Русь пришла в движение. К Успеньему дню собралось небывалое русское войско. На помощь пришли даже сыновья князя Ольгерда. 18 августа Дмитрий с князьями и воеводами отправился в Троицкую обитель за благословением Преподобного Сергия перед страшным боем. "Можно себе представить, сколь сурово и торжественно было это молебствие и напутствие! Князь спешит к своим храбрым сподвижникам, ибо гонцы, один за другим, приносили вести о передвижении врага, но Преподобный просит, чтобы он отслушал Божественную Литургию и остался к трапезе: "Обед сей тебе, Государь, будет на пользу". И среди трапезы Преподобный исполнился пророческого духа и воскликнул: "Господь Бог тебе помощник. Еще не пришло время тебе самому носить венец сей победы с вечным сном, прочим же многим сотрудникам твоим плетутся венцы мученические с вечною памятью". После трапезы, осенив крестом и святою водой князя и воевод, Преподобный Сергий… вопрошает: "Все ли ты сделал, все ли меры использовал, чтобы предотвратить страшную битву?". И князь ответил, что он все сделал, но безуспешно. "Если так, – сказал Сергий, – то врага ждет конечное погубление, а тебя помощь и слава от Господа". Князь, в глубоком душевном волнении, внимал словам Преподобного и припал к ногам его для последнего благословения. Осенив его еще раз крестом, Преподобный тихо сказал ему: "Иде же, Господине, небоязненно. Господь поможет тебе на безбожных врагов, ты победишь враги твоя!"*. 20 августа русские полки покидали Москву, направляясь к Дону. Перед тем Дмитрий Иванович долго молился в Успенском соборе, обращался к Божией Матери. В храме Небесного Воеводы Архистратига Михаила великий князь бил челом святому образу, в усыпальнице кланялся праху своих предков. Вся Москва вышла провожать ратников. "Княгиня же великая Евдокия Дмитриевна… и других православных князей княгини, и многие жены воевод, и боярыни московские, и простых воинов жены провожали их и от слез и рыданий не могли вымолвить и слова, в последний раз целуя мужей своих. Князь же великий и сам едва удерживался от слез, не стал плакать при людях, но в сердце своем весьма прослезился. И, утешая княгиню свою, так сказал: "…Жена! Если Бог за нас, то кто против нас?". И сел на любимого коня своего, и все князья и воеводы сели на коней своих и выступили из города"". А великая княгиня взошла с воеводскими женами в терем, что стоял у Фроловских ворот, села под окнами и, глядя вслед удалявшемуся войску, горько воскликнула: "Господи Боже великий! Презри на меня, смиренную, удостой меня еще увидеть славного между людьми великого князя Димитрия Иоанновича! Крепкою рукою твоею дай ему победу на супостатов! Да не постигнет христиан та же участь, какая постигла их на реке Калке!" С того дня Евдокия молилась день и ночь, прося Богородицу о заступничестве за землю Русскую. "Преподобный же, проводив князя, почти безвыходно пребывал со своею братией в церкви, посылая всю силу духа своего на помощь великому делу. Находясь в великом духовном подъеме, Преподобный в прозрении увидел необходимость еще раз укрепить мужество воинства и решил послать великому князю с собственноручной грамотой двух иноков, подвизавшихся в числе братии, Александра Пересвета (бывшего боярина Брянского) и Андрея Ослябя (боярина Любецкого)… Тем временем Дмитрий с воинством подошел к Дону, и воеводы заколебались — переходить ли им Дон, ибо в случае отступления путь будет отрезан. Потому можно себе представить, какое впечатление произвела весть о прибытии таких необычных посланцев с грамотой Преподобного, пророческой и указующей идти вперед. Великий Заступник Земли Русской как бы сам посетил и благословил на победу воинство русское. Посещение это в столь важную и решительную минуту повлияло на исход всей битвы. Теперь и самые слабые сердца запылали храбростью и жаждою подвига. Дмитрий, приняв личное начальство над воинством, смело повел свои полки на Куликово поле"*. 8 сентября 1380 года. День Рождества Пресвятой Богородицы, день осеннего равноденствия. Скоро день станет равен ночи. Свет или тьма? "Быть Руси или во мрак уйти"? Через Дон переправились чуть ниже устья реки Непрядвы. Перед сражением молились. Читали "ратям" грамоту Преподобного. Над ставкой стяг великокняжеский с золотым образом Спасителя. "И была долгая битва и злая сеча. Целый день бились и пало бесчисленное множество с обеих сторон. И помог Бог великому князю Дмитрию Ивановичу, и Мамаевы поганые полки побежали, а наши устремились за ними и били и секли поганых без милости…". И видели праведные люди, как во время боя помогали русским воинам ангелы и святых мучеников полк, а во главе его – "воевода священного полка небесных вой архистратиг Михаил". "Преподобный же в эти часы находился со всею братией в церкви, тело его было здесь, но духом он был там, где совершалась судьба России. Перед его духовными очами проходили все перипетии боя, он сообщал братии о ходе битвы, от времени до времени называя имена павших воинов, и тут же читал заупокойные молитвы за них. Наконец, он возвестил о совершенном поражении врагов и воздал со всею братией благодарение Богу". Не узнать числа русских ратников, сложивших головы свои в той битве за Отечество. Восемь дней войско стояло "на костях". Хоронили павших в братских могилах. Строили на месте погребения храм Рождества Пресвятой Богородицы. Гонец, несший в Москву долгожданную весть, летел как на крыльях. Великая княгиня приказала звонить во все колокола и объявить москвичам о славной победе русских воинов. Встречали победителей 1 октября, в день Покрова. Но не было в Москве ликования... Уже потом рассказывали великой княгине, как дважды под Дмитрием падал конь, как сражался он в толпе неприятелей, как нашли раненого князя на поле сечи. Сохранился и словесный портрет героя Куликовской битвы: "Бяше же крепок зело и телом велик и широк, и плечист, и чреват велми и тяжек; брадою же и власы чернъ; взором же дивен зело". "Предсказание Преподобного Сергия исполнилось. По возвращении своем Дмитрий, уже во славе Донского героя, немедленно едет к Преподобному, чтобы вознести благодарение Господу и принять благословение Сергия. Трогательна была встреча. Вновь служили молебствие, но и панихиды..."*. Позднее этот день, 26 октября (8 ноября), стал днем поминовения павших героев. Так Дмитровской субботой увековечили память о Куликовском сражении. Велико было значение победы. Она еще больше подняла дух народа, и почитание Преподобного Сергия еще более возросло. Слава о битве разошлась по всей русской земле, дошла до Кафы и Тырнова, до Константинополя и Рима, до ганзейских городов и восточных земель. А на Куликовом поле, "месте первоначального спасения всей России", благодарные потомки поставили храм по имя Преподобного Сергия Радонежского, воздвигли памятник Дмитрию Донскому и русскому воинству. «ГОРЕ ТЕБЕ, ОПУСТОШИТЕЛЬ...» «Каков хан, такова и орда». Русская народная пословица. После поражения Мамай собрал новое войско и продолжал угрожать Москве. Но судьба послала ему другого могущественного соперника. Из-за Волги пришел воинственный Тохтамыш и захватил Сарай. Мамай бесславно бежал в Крым и был убит. А новый хан стал готовиться к большому походу на Русь, держа в тайне его подготовку. Нашествие Тохтамыша явилось новым страшным испытанием для Русской земли. Сил у Москвы для сражения не было, и князь Дмитрий ушел на север собирать полки. Он надеялся, что успеет прийти на помощь москвичам. Но на этот раз князья не выразили готовности объединиться, за что Русь заплатила большой кровью. Отец Евдокии и Олег Рязанский сражаться с Тохтамышем не посмели. Дмитрий Константинович, выражая покорность, отправил к нему сыновей Василия и Семена. А рязанцы показали ордынскому войску секретные дороги на Москву. Великая княгиня оставалась в столице, она в очередной раз готовилась стать матерью. После рождения сына Андрея ей с детьми чудом удалось вырваться из Москвы. За ней снарядили погоню, и Евдокия едва избежала татарского плена. Крепкие стены надежно защищали Москву. Не взять было ее и измором – со дня на день мог подойти князь Дмитрий. Три дня москвичи отбивали попытки врагов ворваться в город. И Тохтамыш прибегнул к хитрости. Якобы он желает отомстить только Дмитрию Донскому, а жителям зла не причинит. Не сразу поверили москвичи коварному хану. Их недоверие сломили братья Евдокии. Под угрозой расправы Семен и Василий подтвердили "добрые" намерения хана. И москвичи открыли ворота… По возвращении князь Дмитрий увидел страшную картину: "И до той поры, прежде, была Москва для всех град великий, град чудный, град многолюдный, и множество богатства и всякого узорочья – и в един час изменился облик его. И не на что глядеть стало.... И святые церкви стоят разорены, словно осиротевшие, словно овдовевшие…". И надобно было все начинать сначала, и "князь великий повеле крестьянам дворы ставити и град делати". Братья Евдокии не смогли противодействовать ханской воле. Семена отпустили домой в качестве ордынского посла, а Василию пришлось ехать на службу в Сарай. Для Евдокии и Дмитрия Константиновича события в Москве стали страшным ударом. Вскоре княгиня получила горькое известие – отец скончался от тяжелой болезни. Разорение Москвы обнадежило ее недругов. Но Тохтамыш до времени никому не дал великого княжения. В Орде ждали московское посольство. Возглавил его старший княжич, одиннадцатилетний Василий. И одержали москвичи в споре победу. Однако Василий остался заложником у хана. Два года томились ожиданием мать и отец, пока их сын не бежал из Сарая. Домой пробирался он окольными путями через чужие земли. В Литве, у князя Витовта, юный Василий встретился с его дочерью Софьей. Разлучаясь, они обещали хранить верность друг другу. «ЖИЗНЬ МОЯ, ПОЧЕМУ ТЫ ОСТАВИЛ МЕНЯ?» «Где же то мужество сердечного огня, которое сравнится с мужеством женщины у края безысходности?» Н.К. Рерих. Женскому Сердцу. Войны и невзгоды подточили силы Московского князя. В один из весенних дней 1389 года Дмитрий Иванович тяжко захворал. Накануне явилось в небе тревожное знамение – "в вечернюю зорю погибе месяц, и долго не бысть, паки явись пред ранними зорями". Уже на другое утро в Троицкую обитель помчался гонец из Москвы с недоброй вестью. И Преподобный Сергий, не мешкая, собрался в путь. Москвичи впали в уныние. Слишком рано князь покидал этот мир, ему исполнилось всего 38 лет. А ведь он был "отец миру, венец побед, плавающим пристань, злоумышленникам сеть, князьям опора". За три дня до смерти супруга Евдокия родила последнего сына Константина. Думалось, радость поможет встать Дмитрию. Но душа его уже приблизилась к смерти, "и стоны вошли в сердце его..." Все последние дни рядом с Дмитрием находился Преподобный Сергий, облегчая его страдания. В присутствии Сергия и верных бояр великий князь составил духовную грамоту. Этой грамотой навсегда был установлен порядок престолонаследования от отца к сыну. И тем был положен еще один камень основания Русского государства. Княгине Евдокии отводилась великая роль хранительницы дела всей жизни великого князя, примирительницы и духовной опоры его сыновей. Невиданное прежде число бояр заверили грамоту князя. Скреплена она подписью Сергия Радонежского. Потом Дмитрий Иванович благословил старшего сына Василия на великое княжение и стал прощаться со всеми по очереди. Первое его слово было обращено к Евдокии: "Ты, дорогая моя княгиня, будь чадам нашим и отец, и мать. Наказывай их и укрепляй, делай все по заповедям Бога…". А детям отец сказал: "Благо будет, если между собой вы будете хранить мир и любовь. Я передаю вас Богу и матери. Не выходите из ее воли... Клянитесь не разрушать дом отцов своих и хранить материнское дыхание... Облегчайте тяготы земли вашей... Любите бояр, воздавайте им достойную честь за службу, без воли их ничего не творите. Будьте приветливы к слугам вашим. Но, главное, не поступайте без совета с родительницей вашей". Еще раз князь Дмитрий напомнил своим боярам о дружественном единстве с ними, заповедал хранить между собою мир и продолжить трудное дело служения Отечеству. К вечеру 19 мая славный князь окончательно ослабел и умер. Осиротела Русская земля. Горькие слова страдания Евдокии по любимому мужу записал безвестный поэт: "Жизнь моя, почему ты оставил меня, почему я не умерла раньше тебя? Померк свет в моих очах. Кто его зажжет? Где ты, сокровище мое?.. Солнце мое, почему так рано заходишь? Месяц мой ясный, почему рано меркнешь?.. Звезда моя восточная, почему к западу клонишься? Царь ты мой, как мне служить тебе? Господин мой, где власть твоя, где честь и слава? Многие страны покорил ты, много побед одержал. Ныне сам смертью побежден... Вместе с тобой жила, вместе и умереть хочу. Юность нас не покинет, старость не настигнет. Почему я не умерла раньше тебя? На кого оставил ты нас?.. Вдовы старыя, утешьте меня! Юныя вдовы, плачьте со мною! Что может быть горестнее несчастия вдовы? Как оплакать и как выразить мне свое горе?.. Осталась я за государя одна". На другой день Дмитрия Донского похоронили в Архангельском соборе Кремля. Кончина великого князя поразила всю Русь. После Владимира Мономаха и Александра Невского никого так не любил русский народ. И стал почитать Дмитрия как святого воителя, отмеченного благодатью Божией, по кончине своей заслужившего "съдружение велие с вышними силами". В июне 1988 года, в дни торжеств в честь 1000-летия христианства на Руси, Дмитрий Иванович Донской был причислен Русской Православной церковью к лику Святых. ВДОВА И МАТЬ «Когда в доме трудно, тогда обращаются к женщине». Н.К. Рерих. Женскому Сердцу. Потеря супруга не сломила Евдокию Дмитриевну. Сердце государыни заботила судьба Москвы. Она оставалась воспитательницей большой семьи. Нужно было поднять на ноги малолетних детей. Да и старший Василий нуждался в добром материнском совете. Князь Дмитрий Иванович, умирая, завещал Василию великое княжение Владимирское как отчину. В самом деле, соперников у него не было. И Тохтамыш немедленно утвердил нового великого князя. Василий сам отправился в Орду, где бывшего заложника приняли с такой великой честью, какой не оказывали ни одному русскому князю. 15 августа 1389 года, в день Успения Богородицы, Василий взошел на великокняжеский Владимирский престол. Вскоре сыграли и свадьбу великого князя с дочерью литовского князя Витовта Софьей. Теперь Василий Дмитриевич стал полновластным государем. Бразды правления великокняжеским домом пришлось принимать Софье Витовне в свои руки. Во дворце зазвучала чужая речь, появились новые люди. Но Евдокия Дмитриевна не отличалась властолюбием, ее по-прежнему уважали, обращались за помощью, почитали своею "царицею". В жизни великой княгини происходили и радостные, и печальные события. Трое сыновей умерли в детские годы – Даниил, Семен и Иван. По мере возмужания оставшихся Евдокия Дмитриевна заботилась о том, чтобы они получали завещанные им уделы. Первым выделился Юрий. Столицей его княжества был Звенигород и с помощью матери Юрий стал его обустраивать. Со временем отчий дом покинули дочери Евдокии. Мария и Анастасия недолго прожили в замужестве. Смерть настигла обеих в молодые годы. Старшую дочь Софью, еще при жизни Дмитрия Ивановича, выдали замуж за князя Федора, сына Олега Рязанского. Страшны были татары, но еще губительнее для Руси были продолжавшиеся раздоры между князьями. Многих послов посылал Дмитрий к Олегу, но высокомерный князь никого не хотел слушать. Тогда великий князь обратился к Преподобному Сергию. И, как рассказывает летописец, "старец чудный" отговорил "суровейшего" рязанца от войны с Москвой, умилив его тихими и кроткими речами и благоуветливыми глаголами. Эта миссия послужила миру между Москвой и Рязанью, скрепленному браком княжеских детей. В сентябре 1392 года недуг стал совсем одолевать Преподобного Сергия Радонежского, а 25 сентября великий старец отошел в мир иной. Известие о кончине Преподобного распространилось молниеносно. Множество народа собралось в Троицкой обители, примчались из Москвы князья и бояре, искренне любившие умершего. Похоронили Преподобного Сергия на почетном месте в церкви Пресвятой Троицы. Уже после смерти Евдокии Дмитриевны над могилой великого "печальника Земли Русской" выстроили каменный Троицкий собор, сохранившийся до наших дней. Постройка собора осуществлялась "помоганием христолюбивых князей", причем рука Юрия Звенигородского, принимавшего участие в этом благородном деле, "прострена к строению паче всех беаше". ТАМЕРЛАН «Когда злые силы одолевают, тогда призывают женщину». Н.К. Рерих. Твердыня Пламенная. В 1395 году мирная жизнь Москвы была нарушена тревожными слухами с южных рубежей. "Покоритель вселенной", грозный Тамерлан разбил Тохтамыша и теперь стремительно приближался к Москве. И не было спасения царствующему граду... Великий князь Василий спешно собрал войска и вышел на берег Оки у Коломны. Столицу княжества он оставил на мать. Москва начала готовиться к обороне. Но горожане пребывали в сильном волнении. И Евдокия Дмитриевна нашла спасительное решение. Она посоветовала митрополиту перенести в Москву чудотворную икону Владимирской Божьей Матери. Когда-то князь Андрей Боголюбский увез икону из Вышгорода, что близ Киева. Он украсил ее жемчугом, золотом, серебром, брал с собой в походы и приписывал свои победы ее благословению. Все жители Москвы и окрестных сел собрались у Владимирской дороги на Кучковом поле, встречая великую икону. Вместе со всеми молилась Евдокия, просила Божью Матерь спасти Русскую землю от новых безжалостных врагов. И горячая молитва не осталась без ответа. Согласно легенде, в тот самый час Тамерлан увидел во сне "Светозарную Жену", окруженную небесным воинством, и благоразумно повернул свои войска прочь, покинул Русь навсегда. На другой день стража Москвы рано утром увидела всадника. Измученный гонец принес радостную весть. Событие было столь знаменательным, что в его честь через год на Кучковом поле возникла Сретенская церковь, а затем был основан монастырь. Великий образ Владимирской Богоматери поместили в Кремлевском Успенском соборе, он стал главной московской святыней. АЛТАРЬ ЗЕМЛИ РУССКОЙ «Перечисляя подвиги женщин, мы напишем историю всего Мира. Перечисляя экстазы озарения, мы перечислим глаза женщин. Изучая сотрудничество, мы увидим руку женщины». Н.К. Рерих. Стража Матери Мира. По завещанию мужа Евдокия Дмитриевна оказалась владелицей значительного имущества. Это позволило ей быть независимой, заниматься благотворительностью и всем сердцем отдаться радости созидания. Сколь много знаила красота в мироощущении людей того времени! В письменных памятниках мы находим самые восторженные высказывания о церквях и иконах: "красота ее несказанна", "исписана дивно", "величества и красоты ее не можно исповедати". И покровительница Москвы, укрепляя завоеванную жизнь, неустанно строила храмы. Самые талантливые мастера были ее опорой. Виднейший из них – Феофан Грек. Великий византийский художник нашел на Руси вторую родину. Современники поражались полету его творческой фантазии. Прекрасные воспоминания о живописце оставил нам Епифаний Премудрый: "Когда я был в Москве, жил там и преславный мудрец, философ зело искусный, Феофан Грек, книги изограф опытный и среди иконописцев отменный живописец… Когда он все это рисовал или писал, никто не видел, чтобы он когда-либо взирал на образцы, как это делают некоторые наши иконописцы… Он же, казалось, руками пишет роспись, а сам беспрестанно ходит, беседует с приходящими и умом обдумывает высокое и мудрое, чувственными же очами разумными разумную видит доброту… Сколько бы с ним кто ни беседовал, не мог не подивиться его разуму, его притчам и его искусному изложению". Работы Феофана произвели сильное впечатление. Недаром на одной из летописных миниатюр он изображен пишущим фреску перед удивленной его "хитрым" мастерством толпой москвичей. И, конечно, сама княгиня, чуткая к искусству, одна из самых образованных женщин своего времени, наблюдала за его работой и вела возвышенные беседы. В незабываемой для себя Коломне княгиня Евдокия принимала участие в постройке Успенского собора. Она просила Феофана расписать храм и создать для его иконостаса ряд икон, в том числе и Донскую Богоматерь. Эта икона напоминала прихожанам о Куликовской битве. Одновременно княгиня строила несколько церквей и монастырей в Переяславле-Залесском. В Москве по просьбе Евдокии Дмитриевны Феофан Грек расписал три храма. В память о победе 1380 года она распорядилась возвести в Кремле собор в честь Рождества Богородицы. И летописцы записали по этому поводу: "В 1393 году княгиня Авдотья, вдова Дмитрия Донского, построила церковь каменную, чудную. Украсила ее сосудами из золота и серебра так, как никто не украшал…". Художественные работы она доверила Феофану Греку и Симеону Черному. Феофан был приглашен княгиней и для росписи Архангельской соборной церкви Кремля, перестройке каменных стен которой также способствовала Евдокия Дмитриевна. В соборе располагалась усыпальница великих князей, которую следовало достойно украсить. "В церкви святого Михаила, – писал о Феофане Епифаний Премудрый, – он изобразил на стене город, написав его подробно и красочно, …терем у великого князя расписан им неведомою и необычайною росписью, а в каменной церкви святого Благовещения он также написал "Корень Иесеев" и "Апокалипсис". Благовещенский собор, примостившийся неподалеку от великокняжеского дворца в Кремле, очень скоро стал домовым храмом московских правителей. В нем князья принимали крещение, исповедовались, венчались. И в 1405 году стараниями Евдокии Дмитриевны "начали подписывать церковь каменную Святое Благовещение на князя великого дворе, а мастера были Феофан иконник Гречин, да Прохор старец с Городца, да чернец Андрей Рублев". Таково самое первое упоминание о Рублеве. В работе встретились великие мастера, по-своему выразившие в искусстве полную драматизма эпоху. Они создали и великолепные фрески, и грандиозный иконостас. Часть великих икон, перед которыми молилась Евдокия Дмитриевна, к счастью, сохранилась и до сих пор находится в этом соборе. Через сто лет, когда главные храмы Кремля уже не смогут выразить возросшего могущества Московской державы, правнук Евдокии Дмитриевны, Иван III Великий, их перестроит. И новая плеяда великих мастеров подчеркнет высокое положение Москвы, занятое ею в мире. Германский император предложит Ивану III королевский титул. Но тот откажется: "Мы Божиею милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей... а поставления как прежде ни от кого не хотели, так и теперь не хотим". «РАДУЙСЯ, ПРЕПОДОБНАЯ КНЯГИНЕ ЕВФРОСИНИЕ!» «Вспомним о всех героинях, от будней и до величайших событий. Вспомним о носительницах света, от зари до заката. Вспомним о терпении, преуспеянии и красоте, которыми полно сердце женщины». Н.К. Рерих. Венец женщины. Однако не только о строительстве храмов думала великая княгиня. После смерти мужа Евдокия Дмитриевна вела тайную подвижническую жизнь, изнуряла себя постом, надела власяницу. Под пышной ее одеждой скрывались тяжелые вериги. Всюду являлась она с веселым лицом, на званых обедах не прикасалась к яствам. И по Москве поползли слухи, затрагивающие честь великой княгини. Клевета эта стала известна и сыновьям. Они пришли к матери с вопросом о наветах, порочащих ее. Тогда Евдокия пригласила их в свои покои и сняла часть одежд. Дети ужаснулись, увидев невероятную худобу и иссохшую от непомерного воздержания кожу. А мать сказала: "Не смущайтесь, любезные дети мои! Я с радостию хотела претерпеть Христа ради всякое уничижение и людское злословие; но, увидев одного из вас смутившимся, решилась открыть вам то, чего не открыла бы никогда и никому в мире. Узнайте, дети мои, истину, и да не смущают вас несправедливые обо мне клеветы". По преданию, незадолго до смерти великая княгиня Евдокия удостоилась знамения. Она увидела небесного вестника, возвестившего о близком ее конце. И так была поражена его лучезарным ликом, что утратила речь. Знаками Евдокия призвала к себе иконописца, который изобразил бы на доске виденного ею ангела. Дважды она отклоняла работу. И только в третий раз, когда живописец написал лик Архангела Михаила, Евдокия признала его и заговорила. Чудесная икона послужила вкладом великой княгини в Рождественскую церковь. А потом ее перенесли в Архангельский собор. Чуждая праздности, Евдокия Дмитриевна и последние дни жизни продолжала трудиться. Она приняла решение основать женский монастырь и тем содействовать распространению иноческого женского общежития. В Москве в ту пору существовали лишь две обители для женщин. Место для нового монастыря княгиня избрала у Фроловских, а теперь Спасских, ворот Кремля. Выбор был не случайным. Здесь стоял когда-то великокняжеский терем. Отсюда провожали Дмитрия Донского и русское войско на доблестный подвиг. Когда монастырь был вполне устроен, Евдокия Дмитриевна поселилась в нем и, чувствуя приближение смерти, 17 мая 1407 года приняла постриг. Три дня спустя княгиня заложила в обители новую каменную церковь Вознесения. Отныне она звалась Евфросиния, как и знаменитая суздальская монахиня. Евфросиния – по-гречески значит "радость". Это слово часто звучало в речах Преподобного Сергия, обращенных к ученикам и приходящим к нему. Звучало и в наставлениях к труду, и в молитве, исполненной радости духа, и в радости несения подвига. Став монахиней, великая княгиня не перестала бывать в обществе иконописцев. Во время одной из бесед Андрей Рублев напомнил Евфросинии, что в Успенском соборе Владимира фрески уже поблекли и осыпались. И княгиня не замедлила с намерением вновь расписать замечательный храм, долгие годы считавшийся главным на Русской земле. Руководить работами поручили Андрею Рублеву, помощником назначили Даниила Черного. Но завершил задуманное великий князь Василий. И сделал он это в память о матери. 7 июля 1407 года великая княгиня Евдокия-Евфросиния скончалась и "положена бысть в манастыри в церкви Възнесениа, юже сама заложи". Вся Москва, столь любимая княгиней, скорбела по своей "царице". Летописцы славили ее ум, христианские добродетели, верность долгу, заслуги в церковном строительстве. Позднее Православная церковь провозгласила Евфросинию Московскую святой и стала отмечать ее память 7 (20) июля. Не велико число святых жен на Руси, но имена их особенно дороги русскому сердцу. С тех пор Вознесенская церковь стала усыпальницей дочерей и жен великих князей и царей. Последней здесь похоронили мать Петра I, Наталью Нарышкину. 35 гробниц находилось под сводами церкви к началу ХХ века. 1929 год стал для монастыря роковым. Его разрушили. Перед тем из храма перенесли в подвал Архангельского собора уцелевшие саркофаги, где они находятся и поныне. В 1999 году в Москве был образован Совет по восстановлению царского некрополя. Принят и план возведения храма в честь преподобной Евфросинии Московской в одном из округов города. Не так давно по сохранившимся останкам был воссоздан скульптурный портрет великой княгини. Хранится он в музее-заповеднике "Московский Кремль". Литература. 1. Знамя Преподобного Сергия Радонежского. Сборник. – Новосибирск, 1991. 2. Морозова Л.Е. Затворницы. Миф о великих княгинях. – М., 2003. 3. Ганичева М., Кошелева В. Самые знаменитые красавицы России. – М., 2002. 4. Борисов Н.С. И свеча бы не угасла... Исторический портрет Сергия Радонежского. – М., 1990. 5. Карамзин Н.М. Предания веков. – М., 1988. 6. Шишов А. Русские князья. – Ростов н/Д, 1999. 7. Любимов Л.Д. Искусство Древней Руси. – М., 1974. 8. Дорош Е. Загорск: Сб. "Живое дерево искусства". – М., 1967. Примечание. * – Цит. по очерку Е.И. Рерих "Преподобный Сергий Радонежский". Лидия МАРКЕЛОВА, г. Киев.