Критика Росова. О.А.Лавренова. К вопросу о методологии изучения наследия и биографии семьи Рерихов

О.А.Лавренова,

кандидат географических наук, зав. сектором географии культуры и искусства РНИИ

культурного и природного наследия, с.н.с. научного отдела МЦР, Москва

К ВОПРОСУ О МЕТОДОЛОГИИ ИЗУЧЕНИЯ

НАСЛЕДИЯ И БИОГРАФИИ СЕМЬИ РЕРИХОВ

«Метод будет решать проблему масштаба, а дух

её существо. В наше время, когда на весах Судьбы

взвешивается существование Планеты, а не от-

дельных людей, игнорировать масштабами, как

мне кажется, - преступно. Отсюда – необходи-

мость самого широкого внедрения Этики на

каждом участке человеческой деятельности,

внедрение её современными методами в современ-

ный образ мышления для эволюционного преобра-

зования современного же жизнеустройства».

Из письма П.Ф.Беликова от 24.10.77.

НАСЛЕДИЕ И БИОГРАФИЯ СЕМЬИ РЕРИХОВ:

НЕОБХОДИМОСТЬ КОМПЛЕКСНОГО ПОДХОДА

Наследие семьи Рерихов и их общественная деятельность настолько грандиозны и многоплановы, что требуют от исследователя особого качества сознания. Однако сегодня в подавляющем большинстве случаев мы имеем дело с исследованиями, выполненными в ключе, традиционном для идеологизированной советской и постсоветской науки, и породившими ряд проблем. Важнейшей проблемой стала чрезвычайно вольная, а иногда и злонамеренная трактовка историко-биографических материалов о Рерихах. Подобные тенденциозные работы, претендующие на статус научных, с особой остротой поставили вопрос об этической ответственности историка и биографа, затрагивающего в своих работах факты жизни и деятельности уникальных людей, обладавших поистине космическим сознанием. Личность каждого члена этой замечательной семьи чрезвычайно многогранна и потому требует не только всестороннего осмысления, но и глубокого проникновения в суть тех духовных основ, которые были ведущим лейтмотивом их жизни и творчества. Без этого немыслимо верное историческое понимание и изучение событий и фактов, связанных с ними.

В пространстве науки, возможно, гораздо более напряжённо, чем в других жизненных сферах, происходит сегодня борьба старого и нового мышления. Новая наука, о которой мечтали Рерихи и которая постепенно складывается в нашем научном пространстве, обязательно должна учитывать духовную вертикаль явления. Старая же наука рассматривает явление в одной плоскости, преимущественно материалистической или социологической. Противостояние старого и нового особенно заметно в области исследований жизни и творчества Рерихов, намного опередивших своё и наше время.

Следует всегда помнить, что Рерихи, Николай Константинович и Елена Ивановна, были вестниками и посредниками тех легендарных Мудрецов, Великих Махатм, стоящих на лестнице космической эволюции, эволюции сознания, несоизмеримо выше современного человечества [1, с.36], в сотрудничестве с которыми с необычайной бережностью и тонким пониманием были принесены человечеству уникальные знания. Ими был создан философский труд «Живая Этика», или «Агни Йога», ставший концептуальной основой творчества всех членов этой уникальной семьи. Это и есть та духовная вертикаль, без понимания которой невозможно сколько-нибудь репрезентативное исследование биографии и общественно-культурной деятельности Рерихов.

Именно она обусловливает чрезвычайную сложность предмета исследования, заключающего в себе большое многообразие взаимозависимых аспектов.

Прежде всего, это духовный аспект, который обусловливает принадлежность многих исторических документов из наследия к реальности иных, более высоких измерений. Таким документом, содержание которого лежит вне плоскости привычного четырёхмерного мира, является дневник Е.И.Рерих [2, с.174-234], «в котором собраны разные Заветы, Легенды, Пророчества» [3, с.94]. Их истинное значение может быть как историческим, так и вневременным, либо касающимся гораздо более отдалённых времён, чем XX век. Среди Пророчеств, собранных в дневнике Е.И.Рерих, есть и такие, в которых речь идёт о сужденном будущем тех или иных территорий, не определённом во времени. Сама Е.И.Рерих неоднократно говорила о сокровенности (и о пластичности) сроков Пророчеств и Предуказаний, многие из них не были известны даже ей самой, но только Тому, Кем они были даны… Тем не менее, именно эти записи подвергаются сегодня наиболее злонамеренным трактовкам, пытающимся втиснуть многомерность непознанного духовного мира в одномерное геополитическое прочтение [4].

Ещё один, чрезвычайно сложный для понимания современным политизированным обществом аспект, который необходимо учитывать при изучении наследия и биографии Рерихов, это аспект культурно-просветительный. Он наиболее ярко выражен в общественно-культурной деятельности Н.К.Рериха, которая имела своей целью реализацию идей Живой Этики в культурном пространстве того времени и была направлена на то, чтобы одухотворить современное общество, воплотить в общественную жизнь высокие этико-философские принципы.

Поэтому биография Н.К.Рериха неотделима от Учения Живой Этики и должна рассматриваться только в контексте этой глубочайшей философии. Не случайно, работая над биографической книгой «Рерих», П.Ф.Беликов писал о результатах своих размышлений над жизнью великого мыслителя и художника: «<…> Безусловно, знание жизненного пути Н[иколая] К[онстантиновича] во многом поможет глубже понять Ж[ивую] Э[тику], а стремление идти аналогичным путём, усвоенные из него уроки – помогут претворению основ Ж[ивой] Э[тики], в нашей собственной жизни…» [5].

Даже, казалось бы, вполне поддающийся хроникальному изложению событийный аспект биографий Рерихов требует чрезвычайно бережного отношения к документам, по которым в той или иной степени достоверности восстанавливаются стоящие за ними события. «Факты не дают логической необходимости и всеобщности, то есть того, что как раз и характеризует научное знание» [6, с. 181], - писал один из классиков отечественной истории, А.Лаппо-Данилевский.

В ходе исследований биографии Рерихов факты должны быть восстанавливаемы по чрезвычайно сложным историческим документам. Проблема криптографичности многих документальных материалов особенно остро стоит при исследовании того периода деятельности Н.К.Рериха, который был связан с Востоком. В те годы вокруг него было сосредоточено немало противоборствующих сил, в числе которых были и спецслужбы нескольких государств, не гнушавшихся просматривать всю личную корреспонденцию Рерихов и их сотрудников. Это качество текстов, конечно же, требует самостоятельного исследования. В постулатах современной западной историографии, некоторые методы и философские положения которой следовало бы учесть серьёзным отечественным историкам, внутренняя «недосказанность» архивных материалов, обнаруживающая себя в недомолвках, умолчаниях и противоречиях, сама по себе представляется предметом изучения [7, с.8]. Подобная «недосказанность» в исторических документах требует очень осторожного и предположительного анализа, так как именно «неразрешимость» текста довольно легко встроить в любую произвольную концепцию исследователя.

В случае с пребыванием Н.К.Рериха в Маньчжоу-го и в Китае в ходе Маньчжурской экспедиции 1934-1935 гг. такой проблемой, возникшей в изысканиях американских и отечественных историков из закодированных текстов переписки, стало развитие мифа о геополитических намерениях Руководителя экспедиции. Криптографическая корреспонденция Н.К.Рериха периода 1934-1935 гг. «ничтоже сумняшеся» была уложена в прокрустово ложе данной гипотезы. Сугубо политическую трактовку получил проект кооперативного строительства с участием русских эмигрантов, который планировалось осуществить на территории Маньчжурии, а затем, в связи с изменившимися обстоятельствами, - во Внутренней Монголии.

Ещё в начале века Н.А.Бердяев писал: «<…> Мы, <…> воспринимая историю, конструируем её в большей зависимости и в большей связи с внутренними состояниями нашего сознания, внутренней его широтой и внутренней глубиной» [8, с. 20-21]. Историческая реальность, отражённая в текстах исторических документов, воссоздаётся исследователями в соответствии с собственной системой ценностей и представлений. Вероятно, поэтому в некоторых «исследованиях» общественно-культурная деятельность русского художника и мыслителя трактуется в привычном для современного российского обывателя геополитическом ключе (в обыденном, а не высоком смысле этого понятия). Многогранная личность Н.К.Рериха интерпретируется в соответствии с картиной мира подобных историков.

2. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

Классическая методология научного познания должна обосновывать и обеспечивать систематичность, достоверность и полноту изучения. В арсенале методологии истории довольно значительное место занимает методология исторического построения, где определяющую роль играет отношение учёного к исторической действительности. «Отношение к действительности, в котором раскрывается истина истории, есть необходимая предпосылка как исторической науки, так и самого исторического процесса» [6, с.180].

Работая над книгой «Рерих», П.Ф.Беликов писал С.Н.Рериху: «<…>Мы хорошо знаем, что подробное жизнеописание Н.К.[Рериха] – очень ответственная работа. Сейчас я пользуюсь исключительно архивными материалами, и если у меня возникают сомнения, то предпочитаю такие моменты вообще выпускать, чтобы не исказить фактов. Но, безусловно, важны не только сами факты, но и их интерпретация, и в этом Ваше указание будет особенно ценным..» [9].

«<…>Конечно, я считаю эту книгу лишь слабым отзвуком тех чувств и мыслей, которые не облечь в обычные человеческие словосочетания. Остаётся только надеяться, что эта первая более-менее подробная и систематизированная биография Н.К.[Рериха], в которой как-то раскрыт и его внутренний творческий мир (выделено мной. – О.Л.), послужит фундаментом для дальнейших работ и исследований. Как Вы заметите, книга значительно разнится от первоначального варианта. Она ближе к жанру «художественной биографии», однако, в жизнеописании Н.К.[Рериха] я не допустил вымыслов и, в меру возможностей жанра, затронул некоторые серьёзные, глубинные проблемы…»[10].

Метод «художественной биографии» был успешно применён не только П.Ф.Беликовым, но и нашей современницей Л.В.Шапошниковой. Этот метод – не что иное, как творческое, художественное осмысление (в высоком смысле этого слова – восхищение духа к высоким истинам, озарявшим жизнь Рерихов) исторических фактов и документов. Научное творчество в случае изучения наследия и биографии семьи Рерихов должно соответствовать самым высоким требованиям творческого откровения, смысл которого кардинально изменился на рубеже эпох, когда «творческое откровение, во всей его космической сложности и многообразии», становится «главным условием преображения человека на пороге нового Мира» [11, с.12]. Такое творчество должно способствовать духовному преображению учёного- творца. И, с другой стороны, - учёный, который не способен преобразиться и в какой-то мере соответствовать изучаемому предмету, не может писать о Рерихах достаточно достоверно.

По мере такого преображения и более глубокого постижения изучаемого предмета растёт осознание его значимости и своей ответственности. Об этом как нельзя лучше сказал П.Ф.Беликов: "<…>Когда мне было лет тринадцать, я думал, что могу много сказать о Рерихе, и стремился к этому. Жизнь сложилась так, что вышел я на профессиональную арену с чувством, что теперь-то я могу сказать о Рерихе так, как надо, когда был на исходе пятый десяток лет. А теперь, когда мне на исходе шестой десяток, я гадаю – сумею ли я до конца жизни вообще сказать о Рерихе то, что нужно, и так, как нужно…» [12].

К сожалению, эталон научного творчества, созданный П.Ф.Беликовым, для подавляющего большинства исследователей жизни и творчества Рерихов, остаётся недосягаемым. Сегодня в определённой «научной» среде широко распространён «одномерный» подход к наследию и жизни и творчеству Рерихов. Суть этого подхода в следующем. Н.К.Рерих, великий художник и мыслитель, Е.И.Рерих, великая женщина-философ, обладающая редким даром духоразумения, их сыновья, Ю.Н.Рерих, крупный востоковед, и С.Н.Рерих, выдающийся художник, рассматриваются как ординарные исторические личности. Более того, их наследие и деятельность интерпретируются «традиционными методами», которые в советское и постсоветское время были поставлены на службу манипулирования общественным мнением.

Перечислим основные особенности подобных псевдоисторических исследований:

- тенденциозная подборка исторических документов, оставляющая за скобками те из них, которые могут представить материал в невыгодном автору свете;

- несоблюдение правил цитирования документов (снятие квадратных скобок, отделяющих авторский текст от текста источника);

- купирование цитат (снятие смыслсодержащих фраз исторического документа);

- изъятие купированного документа из его исторического контекста и помещение в контекст авторской гипотезы;

- безосновательность гипотез, не подтверждаемых текстом приведённых цитат, а местами даже противоречащая им;

- сумбурность изложения, создающая эффект «потока сознания» и распыляющая внимание читателя, маскирующая внутреннюю противоречивость гипотез;

- игра смысловыми нюансами;

- сопоставление в пространстве одного текста несопоставимых фактов и явлений, сведение воедино высоких идей и политических интриг, плетущихся вокруг великих личностей.

С помощью этих методов малодоступные архивные документы, представленные в обрамлении идей злонамеренного автора, обретают иное, не присущее им изначально значение. Например, в результате многих подобных приёмов, демонстрирующих научную недобросовестность исследователей, научная, культурная и духовная деятельность Н.К.Рериха произвольно трактуется в геополитическом контексте, столь выгодном для автора, ибо тема политических интриг чрезвычайно привлекательна для обывателя, обычно не интересующегося достоверностью представленного материала.

Такие публикации архивных документов и активная деятельность их исследователей имеют широкий резонанс. Собираются целые конференции, работа которых проходит в рамках тенденциозного подхода к наследию Рерихов, одна за другой выходят статьи и книги. В этом псевдонаучном потоке есть несколько направлений, персонифицированных определёнными личностями. Но, по сути, (что является самым слабым звеном подобных «исследований») все основные сюжетные линии берут своё начало в книгах О.Шишкина и А.Кураева – заведомо клеветнических и фальсифицирующих факты. И хотя на этих авторов обычно не ссылаются, всё же очевидно, что идеи берутся именно оттуда и развиваются так называемыми наукообразными методами. Конечно, более осторожные «исследователи» не допускают такого грубого обращения с архивными документами и оригинальными текстами, как О.Шишкин и А.Кураев, не допускают и таких откровенно абсурдных высказываний.

За рамками подобных выступлений остаётся общественно-культурная деятельность Н.К.Рериха, его культурная проекты, которые требовали нестандартных и широких решений. На пути к их осуществлению великий художник и мыслитель не раз встречался с сильными мира сего, что ныне трактуется как политическая деятельность. Также остаётся за скобками пристальное и деятельное внимание к личности Н.К.Рериха и к его экспедициям сильнейших спецслужб мира, которые и провоцировали абсолютное большинство невзгод, если так можно обозначить бандитские нападения, фактический арест экспедиции на высокогорном плато Чантанг и многое другое. Ведь именно мировая известность Н.К.Рериха, его авторитет и мудрое умение воспользоваться ситуацией, созданной противником, спасли Центрально-Азиатскую экспедицию от гибели.

Но особенно вопиюще такое уплощенное, а иногда и злонамеренное обращение с дневниками Е.И.Рерих - документами, требующими от исследователя, прежде всего, духовной деликатности. Дневниковые записи Е.И.Рерих, которые она сама называла манускриптами, - самый сложный материал в наследии Рерихов. Это текст, который лежит вне плоскости нашего обыденного понимания жизни и даже вне научного понимания, так как наука пока не имеет методов работы с подобными источниками.

Казалось бы, при обращении исследователя к такому универсальному документу может и должна наиболее ярко проявиться та самая духовная вертикаль новой науки, о которой мы уже говорили. Но, увы, пока мы имеем два весьма печальных примера использования материала дневников Е.И.Рерих в исторических, вернее, псевдоисторических исследованиях. Оба они вышли из-под пера приобретающего всё большую популярность петербургского исследователя В.А.Росова.

Перу Росова принадлежит весьма одиозное биографическое эссе о жизни и деятельности Н.К.Рериха, написанное с привлечением архивных документов. Это «Неудавшееся попечительство. Об истории взаимоотношений Института «Урусвати» и Института им. Н.П.Кондакова в Праге» [13, с.11–58], которое представляет собой не столько историческое исследование, сколько произвольные размышления над архивными документами. Основная особенность этого эссе, по словам автора, - обращение к нравственной проблеме в науке. Однако заявленная отличительная черта не подтверждается дальнейшим текстом. Проблема нравственности сводится к проблеме межличностных отношений, где Н.К.Рериху методом смещения смысловых нюансов отводится неблаговидная роль мастера закулисной игры. Достаточно чёткая жизненная позиция великого художника, мыслителя и общественного деятеля, ориентировавшегося на сотрудничество, прежде всего, с порядочными и честными людьми, намеренно искажается. Материал подан автором с позиций именно тех исторических персонажей, с кем Н.К.Рерих предпочитал не развивать отношения. И в этом произведении, в последней его главе, приведены выдержки из дневника Е.И.Рерих со следующим предисловием: «Существует угол зрения, под которым предмет или картина событий видны сразу целиком и во всех подробностях.<…> Проблему с «неудавшимся попечительством» можно было бы прояснить одним махом. Но для этого нужно было оказаться в Гималаях» [13, с.47].

Само соседство лукавого авторского текста Росова и текста дневника Е.И.Рерих не идёт на пользу должному восприятию последнего, ибо при этом одухотворённое понимание исторических событий подменяется событийным, приземлённым толкованием духовных откровений. И, конечно, текст дневников ничего в данном случае не проясняет, так как проблема духовной болезни руководителя Семинария А.П.Калитинского и его жены М.Германовой в записях Е.И.Рерих обозначена очень схематично – как следствие объёмного видения событий самой Еленой Ивановной, не нуждающейся в более детальных пояснениях.

Насколько дневниковые записи нуждаются в комментариях для адекватного восприятия их обыденным сознанием, видно из писем Е.И.Рерих, где одна или две строчки из дневника сопровождаются развёрнутым комментарием, выводящим затронутую проблему на общедоступный уровень.

Ещё более недопустимое обращение с дневниками Е.И.Рерих имеет место в другой работе Росова, посвященной Маньчжурской экспедиции Н.К.Рериха.

Многие фразы в дневнике записаны только начальными буквами или слогами, что делают любую их расшифровку субъективной. Тем не менее, Росов не только допускает вольную интерпретацию этих записей, но и снимает квадратные скобки, отделяющие оригинальный текст от его расшифровки. Так, современный создатель геополитического мифа без тени сомнения утверждает, что «ещё за 10 лет до Маньчжурской экспедиции в дневнике Е.И.Рерих появилась запись: «Давайте управлять областью от Алтая до Гоби» [13, с.47]. Столь своеобразно цитируемая фраза в оригинале выглядит следующим образом: «…дав. [дов.?] упр.обл. от А-и [п?] до Г.» [14]. Подобная интерпретация дневников Е.И.Рерих претендует ни много, ни мало – на пояснение Мирового Плана – тех велений Космоса, о которых Е.И.Рерих писала очень осторожно, чтобы определённостью высказывания не нарушить ход надземных событий.

Особенно взрывоопасным является использование дневника Е.И.Рерих при трактовке других документов, отражающих совсем иную плоскость событий. Тем не менее, именно такая операция произвольного объединения была проделана с дневниковыми записями Е.И.Рерих и телеграммой Ф.Грант, посланной во Внутреннюю Монголию и касающейся деталей строительства предполагаемого там кооператива и собственно сведений о Внутренней Монголии. В телеграмме сообщалось следующее: «Необходимы детали о Канзасе администрация персонал местоположение отношение с другими государствами какой процент займа для затрат здесь и на что сообщите дополнительно безопасность возможность концессий и как гарантированы тчк Нужны средства на телеграммы по Канзасу» [15, с. 56-57].

Расшифровка этой телеграммы, данная Росовым в контексте современного мифа о геополитических проектах Н.К.Рериха, искажает смысл изначального текста до неузнаваемости: «На первый взгляд текст телеграммы – просто набор слов, который способен вызвать, по меньшей мере, смущение ума. Однако оно легко рассеивается при внимательном изучении Записных листов Н.К.Рериха и дневников Е.И.Рерих. Краеугольный вопрос, поставленный в телеграмме, это вопрос о власти. Административное управление новым государством – «штатом Канзас» - осуществляет его глава. Столица – центральный город «штата» Звенигород, будет выстроена у подножия Белухи, на русском Алтае. Отношений с другими «штатами», т.е. государствами, в момент зарождения «Новой Страны» никаких нет. В дальнейшем в состав Восточного Союза предполагается ввести Корею. Священный Союз Востока «просуществует семь лет», после чего преобразуется в Страну Мории, или Содружество Майтрейи» [4, с. 47-48].

«Звенигород» и «грядущее правление Майтрейи» возникают в комментариях Росова из произвольного объединения Пророчеств дневника Е.И.Рерих и материалов, касающихся Маньчжурской экспедиции. Механическое смешение сакральной географии манускриптов Е.И.Рерих и столь же сакральной истории будущего человечества с конкретными историческими событиями и географическими реалиями XX века порождает ошеломляющий геополитический эффект, который умело используется автором.

Если бы такие злонамеренные подтасовки не были столь очевидны и если бы не наличие учёной степени у автора, то можно было бы предположить, что тот просто неумело обращается с цитатами. Однако это отнюдь не скороспелая публикация. При знакомстве с уже опубликованным, а также с готовящимися к печати материалами эпистолярного наследия Е.И.Рерих из архива МЦР, основная цель этих писаний вырисовывается достаточно ясно. Она состоит в том, чтобы предварить выход новых документов, навязать заранее однозначное, искажённое их прочтение и тем самым подготовить общественное сознание к неадекватному восприятию наследия Рерихов.

В контексте современного противостояния старой и новой методологии по отношению к изучению наследия и биографии семьи Рерихов особо следует отметить методический приём, который заключается в намеренном отстранении автора от исследуемого документального материала. В какой-то мере подобное взаимоотношение учёного с предметом его исследования позволяет уйти от ряда проблем современной исторической науки, особенно остро проявляющих себя в поле изучения жизни, деятельности и наследия семьи Рерихов. Этот приём используется очень немногими исследователями, так как выдержать до конца стиль отстранения довольно сложно. В этом отношении интересна книга М.Л.Дубаева «Харбинская тайна Рериха», где изложение событий и взаимоотношений между людьми представлено преимущественно самим историческим текстам и документам. Дубаеву удалось остаться объективным в освещении многих сложных исторических событий, отдавая предпочтение эмпирическому суждению. Однако местами отсутствие авторской позиции и комментариев по отношению к цитируемым документам вызывает, по меньшей мере, недоумение, как, например, в случае с описанием сложных политических перипетий вокруг харбинского Христианского союза молодых людей, занимавшегося шпионажем в пользу США, и участием Н.К.Рериха в организованных ХСМЛ мероприятиях. Без комментариев остаётся главная линия поведения Н.К.Рериха, стремившегося везде, где представлялась возможность, поведать людям о тех высоких истинах, которые составляли основу его жизни и творчества. К сожалению, в книге немало подобных неразрешённых исторических эпизодов, возникающих из механического смешения в одном текстовом пространстве высокого и обыденного, духовных чаяний великого человека и политических интриг вокруг него.

Как показывает опыт исследования Дубаева, отстранение от документального материала, с которым приходится работать историку, исследующему биографии Рерихов, не решает проблем его достоверной репрезентации. Чтобы верно описать жизненный путь Рерихов, необходимо хотя бы попытаться подняться до уровня их сознания, оперирующего космическими категориями, что при нашем уровне развития очень и очень сложно. Е.И.Рерих писала своим корреспондентам о том, что она не знает ни одной биографии Е.П.Блаватской, которая бы адекватно отражала жизнь нашей великой соотечественницы. Причиной тому – несоответствие уровней личности Е.П.Блаватской и её биографов. Размышления Елены Ивановны о соотнесении уровней исторической личности и её исследователя стали ещё более актуальными сегодня, когда возникла проблема несоответствия масштабов духовного творчества Рерихов и традиционного исторического подхода, сложившегося в условиях работы историка на социальный заказ.

При изучении наследия и биографии Рерихов необходимо помнить о том, что для наших великих соотечественников, принёсших миру глубочайшие духовные откровения, мировая история была лишь отблеском космических свершений. Рерихи были одними из немногих, кто, наблюдая драматическую историю XX века, сознавал, что «царство не в коронах и не в толпах, но в космосопространственности идей» [16, § 84]. Исторические события и социальные потрясения были для них далёкими отзвуками духовной эволюции человечества, процесса формирования космичности человеческого сознания и рождения нового Человека – гражданина Вселенной.

Надземные свершения духовного преображения планеты творились стремлениями и мечтами лучших мыслителей и провидцев человечества, в числе которых были и наши великие соотечественники – Рерихи. Их вдохновенной мыслью создавались возможности и пути нового мирового переустройства, о которых доподлинно узнают лишь грядущие поколения. Потому чтобы адекватно объяснить и описать общественно-культурную деятельность Рерихов, подвергающуюся сейчас клеветническим нападкам и псевдоисторическим искажениям, необходимо мыслить не категориями узкой и сиюминутной политики, но категориями Культуры.

Литература

1. Шапошникова Л.В. Веления Космоса. М.: МЦР, 1995.

2. См., например: Страницы дневника Е.И.Рерих //Елена Рерих. У порога Нового Мира.

М., 2000.

3. Рерих Н.К. Письма З.Г.Лихтман. Архив МЦР. № 2505. Письмо от 03.03.1936.

4. См., например: Росов В.А. Маньчжурская экспедиция Н.К.Рериха: в поисках «Новой Страны» // Ариаварта. 1999. №3.

5. Беликов П.Ф. Письмо С.Н.Рериху от 12 июня 1972 г. Архив П.Ф.Беликова.

6. Цит. По: Малинов А., Погодин С. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ.

СПб., 2001.

7. Ankersmit F.R. The Reality Effect in the Writing of History. Amsterdam, 1988.

8. Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990.

9. Беликов П.Ф. Письмо С.Н.Рериху от 14.02.1969. Архив П.Ф.Беликова.

10. Беликов П.Ф. Письмо С.Н.Рериху от 12.06.1972. Архив П.Ф.Беликова.

11. Шапошникова Л.В. XX век. У порога Нового Мира // Культура и Время. 2001.№ 1-2.

12. Беликов П.Ф. Письмо от 22.12.78. Архив П.Ф.Беликова.

13. Росов В.А. Неудавшееся попечительство. Об истории взаимоотношений Института «Урусвати» и Института им. Н.П.Кондакова в Праге // Семинариум Кондаковианум.

СПб, 1999.

14. Рерих Е.И. Дневник. 1924-25. Архив МЦР. № 10236. Запись от 15.11.24.

15. Грант Ф. Письма Е.И.Рерих. Архив МЦР.№ 6477. Письмо Н.К.Рериху (копия) от 05.04.35. Пер. с англ.

16. Учение Живой Этики. Община. М.: МЦР, 1994.

Материалы международной научно-общественной конференции. 2001.

Москва, Международный Центр Рерихов, 2002.